Есть ли Бог... Только Бог есть в точном смысле слова. Остальное — не отражения, не порождения. Создания. Творение. Бог не пронизывает мир, не пропитывает, не присутствует в природе. Он дает творению существование абсолютно самодостаточное, жизнеспособное. У творения нет пупка, который бы «указывал» на Творца. Атеизм — норма жизни.
Встреча с Богом сперва осмысливается как встреча с Творцом. Бог — Творец... Это классическое приуменьшение. Бог — Творец, любовь — совместное ведение хозяйства, корова — вымя.
Бог настолько есть, что вообще-то оскорбительно называть Его светом. Тьмой тоже, хотя у мистиков такое есть. Как-то ведь надо называть. Нам надо, не Богу.
Нормально расти от восторга «Боже, какой мир Ты сотворил!» к растерянности. Мир замечателен для меня, но чем ближе смерть (и не только моя), тем осязаемее, что мир — ничто в сравнении с Богом. Несопоставимо.
Потихоньку, полегоньку, понемножку душа словно в песочных часах, только наоборот: песок сыпется, и человек, чтобы не быть погребенным под песчинками, карабкается и поднимается вверх, там, где вроде бы пустота, нет песка. Ничего нет. Бог — есть. В сравнении с Ним, в осознании Его присутствия всё почти ничто, и нет разницы между березкой и пожаром, между жизнью и смертью, между вдохновением и ненавистью, всё мелко, хотя вполне осмысленно.
Бог есть, Бог звучит. «Зовет»? Нет, не зовет. Бог есть Бог. Просто Бог есть, и это «есть» тянет к себе. Нет, не «тянет».
Бог просто есть, и отого должен быть обморок, но нет, не обморок, а нечто противоположное — человек начинает быть. Не «быть или не быть», а «быть как творение или быть как человек». Льнуть к Богу, замереть перед Богом, слушать неслышный всепроникающий голос Божий. В такие мгновения уже неважно, зло или добро, любовь или ненависть, жизнь или смерть, важно одно: Бог есть, и какое же чудо, что человек может повернуться к этому «есть», замереть перед ним. Да, на мгновение, но это мгновение — жизнь, в сравнении с которой всё другое ничто, и сама жизнь ничто, а можно сказать и «всё», потому оказаться посреди «Бог есть» превращает человека и всё творение из случайной мелочи в великое бытие.
Наткнулся на текст о Данилевском с подзаголовком «У истоков русского антизападничества». Задумался. А где истоки русского западничества? Где истоки польского западничества? Испанского? Английского? Ясно где — в сердцах тех, кто ставит права человека, свободу и демократию выше безопасности, дохода и стабильности.
Ставить вопрос надо иначе: где истоки русского западничества? Петр I был не западником, он просто использовал технические новации Запада для укрепления страны. Как не были западниками Габсбурги и Капеты.
Формально, с точки зрения текстов, первый артикулированный антизападник, видимо, Иван Грозный, а западник, соответственно, Курбский. Но все-таки Курбский слишком барин, как и Герцен. Были и западники вроде нынешних фрондеров-беженцев, которые пока в России фрондировали были вполне себе антизападники, а как на политическое убежище подавали, так озападнились. Котошихина от Навального не отличить.
Я бы сказал, что первый настоящий западник Пушкин. Российское западничество всего лишь попытка замаскировать ненависть к Николаю и николаевскому мраку. А дальше... Ну не вронские же, а толстоевские с Салтыковым и Щедриным. Беда в том, что на Западе западников не так уж много, точнее, западничество западных людей построено на песке — на благополучии. Чуть благополучие просядет, чуть дойдет до денег, и начинает проявляться вполне диктаторское мага-мурло.
«И Я скажу вам: просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам» (Лк 11:9)
Спросили меня, как Бог может удовлетворить молитвы верующих, когда многие просят о противоположном? Кто-то просит помочь убить русского агрессора, кто-то просит помочь убить жидо-бандеровца, кто-то просит помочь уклониться не только от армии, но и осуждения, конфликтности, в общем, от рассыпного милитаризма в себе.
Такой вопрос естественен, потому что «молитва» означает вымаливание, упрашивание, выклянчивание, канюченье. «И просим, и молим, и милися деем» — красиво было бы перевести эти слова в самый важный момент литургии как «мы выпрашиваем у Тебя, вымаливаем у Тебя, клянчим у Тебя».
Может, поэтому Иисус говорит, что выполнит любую просьбу, если двое или трое согласятся, о чем именно молятся?
Э, украинский полк единодушно молится об одном, российский полк единодушно молится о противоположном. Это просто откладывает проблему, не решает ее.
Заходить надо с другого конца: а что Бог может дать? Чем Бог богат? Мы же не просим в булочной вина? Бог — булочная или ювелирный магазин?
Бог есть любовь.
Совершенно бессмысленно просить у Бога чего-либо, кроме любви. Как от козла молока.
Это значит, заткнуться и вообще не докладывать Богу о своих проблемах? Вообще-то у Иисуса есть и такая фраза:
«Знает Отец ваш, в чем вы имеете нужду, прежде вашего прошения у Него» (Мф 6:8). Или чуть помягче: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф 6:33).
Стоп! А ведь «ищите» — это не то же, что молитва?
Однако, вот же через запятую, как синонимы: «просите», «ищите», «стучите».
Значит, «молиться» вовсе не о том, что Бог — бесплатный магазин?
Конечно!
На какой-то стадии опыт встречи с Богом — опыт потрясения, восторга, влюбленности — превратился в потребительство.
Может, при попытке передать этот опыт своему ребенку? Ребенку не скажешь «люби Бога», а скажешь — «попроси Бога».
А почему, собственно, не скажешь «люби»? Нет, ну почему?
Порыв к Богу, прорыв к Богу, распахивание себя для Бога — вот что такое «молитва».
«Дай» — это не молитва, эта кощунство. Это как любимой девушке сказать «дай». Ну, в смысле, отдавайся. Она, хочется верить, даст, даст коленкой известно куда.
Вот и Бог иногда так реагирует.
Молитва — это не сообщение глупому Богу, что у меня чашка разбилась, давай новую. Молитва — это «ищи». Ищи. Ищи жизни, ищи себя. Нашел? А теперь стучи! Потому что ты захлопнул себя так, что к самому себе не можешь просто пройти. Между тобой и тобой толстая — хотя и стеклянная, но иногда и деревянная, а то и оловянная — дверь. Она же и дверь между тобой и Богом, тобой и любовью твоей, тобой и жизнью.
Молись о любви, и будь спокоен — получишь. Другой любит ту же девушку, что любишь ты? Ты любишь, тебя не любят? Бывает, бывает… Отнюдь не войны и болезни самое страшное в жизни. Самое страшное после заключения мира, после венчания, после, после, после… Там, где заканчивается квест и начинается жизнь, где ты упираешься не в чужую злую волю, а в самого себя, в пустоту себя, в нехватку себя… Тут-то и начинается – ищи, стучи, молись…
«И, призвав Двенадцать, начал посылать их по два, и дал им власть над нечистыми духами» (Мк 6:7).
Дешевка! Кругом единоверцы, все свои, и к ним вдруг бесплатно чудотворцы являются. А слабо в современной России? Или в Афганистане, Пакистане, Индии, Иране? Где формально запрещено обращать мусульман в христианство? Да хоть бы и в Америке, и в Европе – формально разрешено, а на деле терпят, пока чувствуют себя в безопасности, то есть, большинством. Мол, лай, моська, тебя даже приятно игнорировать. На двери объяву повесим, что продавцов косметики и проповедников не пускаем и чувствуем себя героями. А если совсем много нахлынет, начнем высылать, откуда пришли. Что бы Христос тут предпринял?
Риторический вопрос. Никаких «бы». Христос предпринимает и предпринимать будет. Гони Бога в дверь, Он будет лезть в окно, и это окно – я. Злой, конфликтный, закомплексованный, огрызающийся, но уж какой есть. Его святая воля, чтобы лезть в сердца человеческие не только напрямую, Духом Своим, а еще и через меня, балбеса, козла, позера, лодыря, тунеядца и жопоглавца.
Власть над нечистыми духами – да, налицо. Нечистые духи – это духи, от которых нечистота. Телесная и душевная. Дед мой лечил сифилис, он тоже имел власть над нечистыми духами, как раз сальварсан изобрели, победили сифилис (хотя не сифилитиков, даже наоборот – сифилитик, получивший средство от сифилиса, будет блудить еще более гаже, что мы и видим вплоть до британских прынцев). Но я кому-то помогаю, кого-то утешаю, наставляю? Ну да, что добро таить. Это я? Нет, это Бог, Божья сила и Божья власть. А толку? Был больной эгоист, стал здоровый эгоист. Я вот как был больной эгоист, так им и остался, хоть немножечко это меня смиряет, а эти совсем разнузданные от благодати.
В общем, ключевой момент – по два. «Во Францию два гренадера из русского плена брели»…
«Во Францию два гренадера из русского плена брели.
В пыли их походное платье, и Франция тоже в пыли.
Не правда ли, странное дело? Вдруг жизнь оседает, как прах,
как снег на смоленских дорогах, как песок в аравийских степях.
И видно далёко, далёко, и небо виднее всего.
– Чего же Ты, Господи, хочешь, что ждешь от раба Твоего?»
Двое-то двое, а в конце все-таки единственное число, «от раба», не от «рабов». Зачем же по два-то? А если второй – или вторая – Иуда?
А если я сам Иуда? И ведь предам не напарника, не любимую жену, а Христа, а напарника нет, не предам… И каково ему будет?
В общем, власть – включая власть быть умным, добрым, исцеляющим, вдохновляющим – всё равно всего лишь власть, сила. То есть, сплошное мучение, недоумение и разочарование. Когда власти нет, когда власть у других – озлобленность, а когда власть у тебя – опять озлобленность, только совсем другого сорта и, пожалуй, гаже.
Одна радость: походишь, походишь, побудешь окном – назад, к Богу. И бряк перед Ним отчет, который Ему нужен как пирамиде геометр, и упрашиваешь: может, хватит? Бесполезно, бег по кругу в лучшем случае, а в худшем просто вялотекущее ежедневное обрушение внутрь себя.
Паскудство в том, что известно, чем это кончится: Бог молча сует твой отчет в з…цу первого случившегося рядом архангела, поднимается, протискивается между тобой и Собой и идет уже сам. Куда идешь, Боже, куда? Кво вадис? – Куда-куда… За Кудыкину гору лыко рвать…
Опять двадцать пять за рыбу деньги! Ну что поделаешь, придется за Ним тащиться… Кудыкина гора, в просторечии Голгофа… Знаем мы это лыко… А деваться некуда… Придется быть службой эскорта… Нечистых духов изгнали, осталось самое противное – чистые духи. Духи ответственности, исполнительности, общественного порядка, законности, безопасности и защиты плачущего ребенка… Христа распяли духи чистоты, духам нечистоты это не под силу… И тут уже бессмысленно спрашивать, чего Он от нас ждет, чего мы от Него ждем… Никто ни от кого ничего не ждет, просто стоять и плакать, плакать и стоять до самого Начала.
29 октября 2025 года, среда, Москва, 19:00 UTC.
«И сказал им: истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе» (Мк 9:1).
У текстологов есть правило: из двух разных вариантов первичен наиболее сложный для понимания. Принцип этот, конечно, не абсолютен, но обычно работает. Редактор может упростить сложный текст, может радикально переписать непонятный текст, но из понятного делать непонятный вряд ли станет.
У Марка фраза вполне понятна – она имеет в виду, что апостолы при преображении увидели Царство Божие в силе, воплощенное в Иисусе.
У Иоанна эта фраза абсолютно непонятна. Она последняя у Иоанна, Иисус говорит ее «любимому ученику» (так в этом евангелии называется только Лазарь):
«И пронеслось это слово между братиями, что ученик тот не умрет. Но Иисус не сказал ему, что не умрет, но: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того?» (Ин 21:23).
У Иоанна эта фраза не единственная, есть и такие:
«Хлеб же, сходящий с небес, таков, что ядущий его не умрет» (Ин 6:50).
«Истинно, истинно говорю вам: кто соблюдет слово Мое, тот не увидит смерти вовек» (Ин 8:51).
«И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек. Веришь ли сему?» (Ин 11:26).
Иоанн словно смущается, словно пытается представить странные слова про «не умрет, пока не приду» как созвучные другим словам Иисуса. Но слова всё равно остаются странными. И сказаны они, между прочим, только из-за того, Петр возревновал к «любимому ученику». Автор их не разъясняет никак и отвергает мнение, что они были обещанием бессмертия.
Логично предположить, что первичен в данном случае именно вариант Иоанна, а Марк решил сохранить мысль, но поместить ее в такой контекст, чтобы мысль звучала понятнее.
Надо заметить, что греческое «мено» означает не только «быть», «жить», но и «ждать». «Подождал Меня». Десницкий и переводит «подождал Меня» (у Кузнецовой абсолютно неверное «оставался в живых до Моего возвращения»).
Подождать… И сколько ждать, Господи? Доколе?!
А какая разница! Главное, как именно ждать: уставившись в небо или освобождая небо в себе.
Сходил к Соловецкому камню, помолился (мне в список разумно добавили Константина Богатырева). Был дождик. Лампадки были, человек десять было.
Попутно выяснилось, что налицо обезьяна-пересмешник, макака-резус: на 30 ноября гебешнике и РПЦ МП установили "день заупокойных богослужений о безвинно богоборцами убиенных или безвинно пребывавших в заключении".
Отмечу, что я поминал отнюдь не безвинных людей. Они были виновны - не принимали тоталитаризм и диктатуру. Были демократы (в основном).
Единственное, я раздумывал, поминать ли убитых, но причисленных к лику святых (святым полагается молиться, но не молиться о них). Пошел на компромисс - помянул о.Иоанна Кочурова и о.Александра Меня.
ОБ УПОКОЕНИИ всех, погибших от насилия, беззакония, тоталитарной и противозаконной власти, особенно же о тех, кто противостоял этой власти убеждениями и жизнью. Упокой, Боже,Владимира Бурцева, о. Иоанна Кочурова, Николая Духонина, Андрея Шингарева, Федора Кокошкина, Николая Гумилева, Евгения Поливанова, Евгения Погожева-Поселянина, Осипа Мандельштама, Владимира Бенешевича, Дмитрия Айналова, Александра Бриллиантова, Всеволода Арендта, Николая Виноградова Сергея Платонова, Дмитрия Довгялло,Адексанра Кутепова, Густава Шпета, Рауля Валленберга, Соломона Михоэлса, Льва Карсавина, Степана Бандеру, Юрия Галанскова, Варлаама Шаламова, Юрия Домбровского, Александра Галича, Василя Стуса, Константина Богатырева, Анатолия Марченко, Юрия Литвина, Валерия Марченко, свящ. Александра Меня, Тимофея Григорьянца.
28 октября 2025 года, вторник, Москва, 5:00 UTC.
«Когда Он еще говорил сие, приходят от начальника синагоги и говорят: дочь твоя умерла; что еще утруждаешь Учителя?» (Мк 5:35)
У Марка замечательный риторический ляп: от архисинагога приходят к архисинагогу. Лука (8:49) поправил: из дома архисинагога. Греки называли такое отождествление синекдохой, отождествлением. Когда мы называем человека с горбом горбуном, грешника грешником это именно синекдоха.
Другой вопрос, что можно отождествлять целое с частью (у меня плешь, ко мне обратятся «эй ты, плешь»), а можно наоборот (имя Божие – Бог).
А тут кто был целое, кто частью? Храм часть Бога или наоборот? Церковь Божия или Бог церковный. Мой дом – моя крепость, сила, жизнь? Такое бывает, и в этом нет ничего хорошего. Блаженны бездомные духом.
Только дом – для архисинагога – не дом, а дочь. Падение дома Эшеров. Падение дома Романовых. Дочка умерла – зачем мне дом… Всё умирает с любимым человеком.
Храм меньше Бога, Бог не влезает в Храм, но когда Иисус в гробнице, Бог в гробнице. Ад бесконечно меньше рая, но за человеком Бог может и до ада уменьшиться. Ишь, «не утомляй Наставника» - в греческом именно «не утомляй». Бога томится, когда человек примиряется с небытием, со смертью. Не надо бояться утомить Бога, надо бояться утомиться. Бог неутомим и в нас есть эта неутомимость – как образ и подобие, как всего лишь возможность, но возможность-то есть!
Шабат, читаем Тору... Моисей сопротивляется Богу: ну как я пойду что-то там вещать фараону, если я עָרֵל. «Арель» (Исх 6:30).
Что обычно переводят как «косноязычный», но слово означает «необрезанный».
Современный перевод РБО: «Не умею я ладно говорить». Старинный красивее: «худогласен».
Один врач (с интересной фамилией Левин) предположил в «Журнале Королевского Медицинского общества» в 1992 году, что речь идет о заячьей губе.
К вопросу о том, как трудно познавать мир. Заячья губа ни малейшего отношения к зайцам не имеет, заячья губа это жабры, атавизм-рудимент, к счастью, очень редкий, один случай на 2-3 тысячи младенцев. Не срослись жабры до конца, дефект возникает на ранней стадии беременности.
Однако, позвольте, при описании рождения Моисея упомянуто, что мать назвала «тов». В синодальном переводе «очень красив», у адвентистов «красив и здоров», у Макария Глухарева «прекрасен», но в целом именно «красив». Надо отдать должное РБО (Селезневу?), там просто «хорош».
«Тов», однако, слово очень неопределенное, и тот же Левин предположил, что речь не о красоте, а здоровье. Но почему мать сочла нужным зафиксировать, что ребенок здоров?
Так если у младенца была заячья губа...
А как же дочь фараона, которая умилилась красоте подкидыша? Нет в оригинале никакого «умилилась красоте», там «сжалилась». Ровно тот же глагол употребляет Давид, когда ругает самого себя (не зная, что ругает себя): мол, нельзя отбирать у бедняка единственную овцу, надо бедняка пожалеть. Дочь фараона пожалела ребенка не потому, что он был красив, а прямо наоборот, потому что он был с заячьей губой!
Так что иногда наше несчастье может стать нашим спасением. Увидела бы дочь фараона красивого младенца, может, и бросила бы умирать. Ишь, конкурент египетским детям! А уродца жалко...
Заячья губа не сказывается на интеллектуальном развитии, хотя дикция, конечно, хромает.
Главный аргумент в пользу такого толкования чисто физиологический: определенное внешнее сходство между заячьей губой и крайней плотью есть. Складки и отверстие между складками.
Этим «необрезанный» применительно к губе отличается от частого у пророков образа необрезанного сердца (есть еще один-единственный раз необрезанное ухо, Иер 6:10).
Если это предположение верно, то рассказ в древности мог иметь совсем не ту окраску, что в современном понимании. Не величественный вождь, а мужик с большим внешним дефектом. Так это лишь подчеркивает, что спасение — дело не вождя, а Бога!
Кстати, есть современный прецедент — Адам Михник. Он не просто невысок, он еще и заикается. Не постоянно, но часто. Тем не менее, я сам свидетель, он обаятелен и захватывает внимание молниеносно. Это вам не Чарли Кирк, не изображающий божественную невозмутимость фараон. Впрочем, какая такая божественная невозмутимость? Бог Библии не диктатор, который даже и не диктует, предоставляет это своим секретарям, «устам фараона». Бог Библии сердится и радуется, умиляется и возмущается, восторгается и ужасается дай бог каждому.
Так что не надо бояться быть необрезанными. Не надо бояться быть с заячьей губой или заячьим сердцем. Ну да, мы зайцы (хочется добавить «и зайчихи», но феминистки такие существа... как что позитивное, они тут как тут, а как что не очень позитивное, они в кусты). Зайцы и немножко рыбы. Ну и подумаешь! Лучше быть Божьим зайцем, чем безбожным волком.
S. Levin, “The Speech Defect of Moses,” Journal of the Royal Society of Medicine 85 (1992).
Есть нулевая форма коммуникации, когда человек или сообщество людей закрывается от любых контактов. Такое закрытое сообщество можно назвать капсулой. Наглухо закрытое общество.
Иногда такие капсулы создаются добровольно (хотя редко осознанно), иногда принудительно. Добровольную изоляцию можно назвать инкапсуляцией, недобровольную — инкарцерацией.
К таким капсулам относятся тоталитарные страны, банды, «секты» (включая часто вполне приличные религиозные организации), схимники, отшельники и т.п.
Какое-то общение в капсулах/карцерах/бункерах есть. Даже в полном одиночестве человек коммуницирует с самим собой. С точки зрения замкнутого сообщества, оно нормально.
Вторая форма коммуникации — когда люди создают сообщество с высоким порогом доступа извне, но сами не ограничивают себя этим сообществом. Один социолог уподобил Швейцарию аквариуму, и эта метафора очень хороша. Современный мир состоит из «суверенных государств», которые как раз и есть такие аквариумы. При этом возможны аквариумы-матрешки, когда внутри одного аквариума существуют меньшие, могут существовать и капсульные сообщества, и карцеры/тюрьмы.
Третью форму коммуникации можно, продолжая сравнение с водой, назвать океаном. Мировой океан коммуникации. Не ноосфера — сравнение культуры с литосферой не учитывает, что идеи, в отличие от камней, не существуют без людей.
Конечно, пока такого океана нет. Всё разлито по аквариумом. К счастью, человек способен общаться с другими, сквозь стеклянные стены аквариумов.
(Замечу, что выбор метафорического ряда из стихии воды продуктивнее, чем выбор из стихии земли, а именно последний сделал Донн утверждением, что человек не остров. Конечно, человек материк,но человек может образовывать и остров — Робинзон Крузо — и этот остров может быть довольно агрессивным, как Лапута).
Метафора с водой продуктивнее, чем кажется. Например, меня давно мучает ощущение, что Англиканская Церковь страшно похожа на Московскую Патриархию стилем. Умные, интересные тексты, замечательные теологи и пр., но что-то не так... Вот я разделил сообщества на капсулы, аквариумы и океан. Но есть подвиды. Например, казенные религиозные группы — как Англиканская Церковь и РПЦ МП, да и, увы, мн.др. — это садки. Не аквариумы. Аквариумы самостоятельны. Садок — искусственное образование. Или пруды — не знаю, как именно разводят осетров или карпов, которые не «дикие», но говорят, что на вкус они похуже, чем «естественные». Самоцензура, боязнь раскачать лодку – причем в РПЦ МП это довольно новое явление, с 1990-х годов, хотя в 19 веке оно, конечно, вполне было, а в Англиканской Церкви насчитывает много непрерывных веков. Скопчество. Причем на это есть спрос у публики, которая сама скопцы, хотя и в других сферах. Скопец-экономист любит тексты скопцов-теологов.
Англиканская Церковь как английский газон. В России интеллектуалы сделали английский газон символом преемственности, тщательной заботы о культуре. Да английский газон хорош, потому что по нему запрещено ходить! Это как восковые яблоки на витрине магазина. И вот есть в казенной религиозности этот привкус воска. Да, неказенные религии часто просто пластмассовые или бумажные, но это не оправдание казенщине.
Боже, Ты один для живых и для мертвых, и благодаря Тебе, через молитву Тебе мы вместе с умершими, и это для меня непонятно и страшно. Непонятно, потому что умерший у Тебя, Ты защищаешь его от того, что при жизни беспокоило его, угнетало его. Боже, Ты защищаешь умершего не от какого-то неодушевленного «того», не от среды, не от жизни, ни от космоса, Ты защищаешь умершего от кого — и прежде всего от меня. Как бы я ни любил умершего этого и других, но я не знал его так, как Ты знал и знаешь. А ведь сколько людей, которые умерли до моего рождения или которые всю жизнь прожили, не соприкасаясь со мной, а я их уважаю, ценю, даже говорю себе, что я их люблю и почитаю, но ведь я не знаю, сумел бы я с ними жить бок о бок, не причиняя им боли или неудобств, как причиняю тем, с кем живу. Боже, об умерших я точно знаю, что они не смотрят на меня не потому, что я им неинтересен или противен, а потому что они с Тобою, и в тебе они нашли главное, высшее, Самого любящего их и дающего им жизнь. Они умерли для живых, но они живы с Тобой, самим Источником жизни. В сравнении с ними я умерший, я, умерший, молюсь о живущих настоящей жизнью. Ты уже им всё простил, Ты уже им подарил полноценную жизнь, и одного в ней не хватает — меня, общения со мной, совсем жизни со мной. Я, может, и не так уж был бы рад такой совместной жизни, как и при жизни далеко не всегда был святым в общении с самыми любимыми, далеко не всегда был святым, да никогда не был. Вот теперь я и молюсь: прости, Боже, мои грехи, как простил грехи умерших. Прости, что я тесню живых и думаю о мертвых как о неживых. Мертвые не мертвы для верующего в Тебя, мертвые уже воскресли и живы вечной жизнью, а я нет. Боже, прошу Тебя, разрешаю Тебе, умоляю Тебя: потесни меня, чтобы я не считал умерших отсутствующими, чтобы жил, сознавая их присутствие, благодаря за то, что у Тебя все живы, только вот я не у Тебя, не вполне у Тебя, я даже считаю, что это Ты у меня есть. Все умершие, вы же через Бога знаете меня, видите меня, прошу вас, помяните меня, включите меня в свое бессмертное общение с Богом и друг с другом, а я постараюсь жить, не вспоминая вас время от времени, а помня вас, в вашем присутствии. Знаю, что вы не судите живых, потому что вы с Живым Богом, знаю, что вы мудрее всех живых, вместе взятых, потому что вы узнали мудрость единения без притеснения и любви без малейшего себялюбия, так пусть моя молитва Бога соединяется с вашей, а ваша молитва меняет меня и сдвигает меня в море любви, где нет хищников и жертв, а только Бог и люди, Богом любимые и любящие друг друга и Тебя.
Задумался: вот 29 октября пойду я... Но ужасно мне не хочется в сотый раз делать это на мемориальский манер. Подстраиваться под Кремль, когда Кремль тебе что-то дает взамен — типа помещения — одно. А сейчас-то что? Я даже не уверен, что очень надо идти именно к Соловецкому камню. Я бы лучше к памятнику Мандельштаму пошел. В любом случае, я не намерен поминать жертвы каких-то там репрессий. Я намерен поминать замученных тоталитаризмом невинных людей. Подчеркиваю: невинных. Чекистов, гепеушников и прочих гебешников я поминать больше не буду. У их учреждения сейчас десятки храмов, там их помянут. А я свой списочек сделаю, и начну с Бурцева — первый, кого арестовали сразу после переворота по личному приказу Ленина. Правда, Бурцев умер в эмиграции, но, на мой взгляд, жить беженцем тоже мучение. Не для всех, но для Бурцева точно. Затем помяну первого, убитого 3 декабря то ли самим Крыленко, то ли по его распоряжению кем-то — Николая Духонина. Духонин мог бежать, но не стал. Что его растерзали матросы, чистая беспримесная ложь — тогда еще стеснялись или были неуверены в том, что не будут судить за эти художества.
Владимира Бурцева, о. Иоанна Кочурова, Николая Духонина, Андрея Шингарева, Федора Кокошкина, Николая Гумилева, Евгения Погожева-Поселянина, Осипа Мандельштама, Владимира Бенешевича, Дмитрия Айналова, Александра Бриллиантова, Всеволода Арендта, Николая Виноградова (кстати, в Сандармохе, историк), Сергея Платонова, Дмитрия Довгялло,Адексанра Кутепова, Рауля Валленберга, Соломона Михоэлса, Степана Бандеру, Юрия Галанскова, Варлаама Шаламова, Юрия Домбровского, Александра Галича, Василя Стуса, Юрия Литвина, Валерия Марченко, свящ. Александра Меня, Тимофея Григорьянца.
Да, Мемориал не поминает Домбровского и Галича, да и Михоэлса — их же убили не по суду... Так где Мемориал, а где я! Я тут...
Если есть желающие дополнить, шлите на yakovkrotov@yandex.ru. Но, пожалуйста, не три миллиона репрессированных, включая Берию. Отличный способ спрятать преступления, растворив в миллионах. Есть разница! Есть!!! Нельзя молиться за царя-ирода, за прокурора-ирода и т.п. Точнее, за них — после настоящих жертв. В очередь, в очередь! Они нас оттесняют, а я их буду оттеснять. Надеюсь, Поливановы меня простят :-) О, кстати, помянуть Евгения Поливанова (не уверен, что родственник) и Густава Шпета. И Льва Карсавина.
Алексей Осипов, сотрудник МДА, профессор, которого очень ценят те, кому нужно кратко и просто излагать суть дела - "разделение церквей за три минуты" - сказал, что митр. Антоний Блум мало говорил о Христе, а много о себе. Что неправильно.
Он Блума за многое обличал: и за молитву в буддистском храме (буддизм - сатанизм), и за приятие женского священства.
Я бы сделал справку об Осипове как библеисте, но он не пишет, лишь лекции читает, а какая о Библии, не понимаю. Может, кто посоветует?
Вообще человек он страшный даже не вид. Бездушный, бесстрастный автомат. Вот такие и куют кадры, и не только в православии. То, что он агент СВР, Лубянки, подписку давал, обличал в 1980 году о.Глеба Якунина на суде как человека, нанесшего огромный урон престижу СССР за рубежом, обличал Якунина и за границей, не так страшно, как то, что есть спрос на таких вот чарльзов кирков.
По сути. Почитание Имени Божьего развивалось как явление побочное по отношению к развитию грамотности. Сакрализация имени - детский этап развития лингвистики. Как астрология детский этап астрономии.
Да, в Евангелии говорится о том, что Бог познается через Христа. А в Ветхом Завете говорится, что всякий, кто призовет Имя Господне, спасется.
А еще в Евангелии Господь говорит, что те, кто надеется на спасение, потому что призывает Его Имя - козлы. Надо помогать людям. Кто помогает людям, тот и свят, даже если не знает Христа.
А в Ветхом Завете это вообще преподано в очень комическом виде. Нееман, один из сирийских генералов, заболевает каким-то дерматитом, очень тяжелым. И призывает к себе пророка Елисея. Елисей ему говорит семь раз окунуться в Иордан. Нееман возмущен:
"Я думал, что он выйдет, станет и призовет имя Господа Бога своего, и возложит руку свою на то место и снимет проказу"
(4 Цар 5:11).
И фыркает в лицо пророку: наши сирийские реки ничем не хуже Иордана, искупаться я и в них могу!
Ему нужно было ИМЯ.
Потом все-таки сдался - чешется же!
Семь раз окунулся в Иордан. Дерматит прошел.
У меня о Христе две-три книги набирается - я что, более христианин, чем Осипов?
Отец Александр говорил и писал о Христе лучше, великолепнее, вдохновеннее кого бы то ни было на моей памяти. Но для Осипова Мень - теософ, для Кураева - еретик-католик. Так что подстраиваться под этих и начинать щеголять именем Христа - не поможет.
В "Отче наш" Христос не упоминается вообще, а это единственная молитва, данная Спасителем.
Так что молись-молись, а на других не косись.
Имя Божие - имя Любимого. Его вообще произносят не звуками, а интонацией. Можно сказать "помидор" - и это будет такое взывание к Иисусу, что все развяжется и придет в норму. Ну и молчаливой молитвы никто не отменял, конечно. Ты произнеси Имя молча, а вслух его и антихрист может произнести, это суеверие, что антихрист этого не может.
Боже, я не хочу забывать, хочу помнить умершую (имя), прошу Тебя, научи меня помнить о ней, чтобы она была частью мира, в котором я живу, чтобы этот мир был миром, в котором и она жива, жива в Тебе и через Тебя. Моя сосредоточенность на себе мешает мне помнить даже о тех, с кем я живу бок о бок, помнить так, чтобы думать, говорить и действовать, не задевая их, а расширяя им место для жизни, облегчая им жизнь. Боже, я не могу облегчить жизнь умершей (имя), потому что Ты теперь ее жизнь, но я могу просить и прошу: будь посредником между нами, научи меня не бояться за судьбу умерших вообще и (имя) в частности. Она у Тебя, а я еще на пути, прости мне всё, что было между нами неправильного по моей вине, прости и переделай меня, научи видеть мир не глазами подсчетов, кто кого больше обидел, кто первый начал, кто сделал правильнее, кто больше вытерпел, а кто больше сделал добра, а научи видеть мир Твоими глазами, и глазами умерших, потому что глазницы черепов пусты, а умерших глаза видят Твой свет, и Ты сейчас их тело и кровь, дыхание и жизнь, и соединяй меня с умершей (имя), чтобы я ожил, и простил, и был прощен, и чтобы мы вместе жили в Тебе, Творящем и Воскрешающем нас Отце, Сын и Духе Святом.
Много плохих новостей вроде огромных сроков Свидетелям Иеговы (6 и 7 лет) у нас. А одна новость не плохая, а так... Вонючая. Про молитву Папы Римского с Чарльзом III Виндзором. Впрочем, молитва двух стариков - не проблема. Комментарии вонючие: о, преодоление полутысячелетнего раскола! О, наконец-то! И пахнет это хорошо знакомым советским явлением: показуха. Чем pokazuha отличается от символа, от обряда? От брака родятся дети, от показухи нет.
Чтобы протестанты не злорадствовали: разнообразные крусейды Грэмов и прочих - еще большая показуха. И чем больше этих показух, тем меньше верующих.
Москва, ИТАК-Тсс, 24 октября 2025 года. Директор кардиоцентра имени Бакулева сообщил, что с особого разрешения Путина Трампу выслан новый кардиосимулятор, аналогичный установленному у президента. Кардиосимуляторы - новейшее изобретение, призванное компенсировать бессердечие у пациента. Пока они нуждаются в замене каждые полгода.
Три идеологии доминируют в современном мире: цинизм, глумление, прагматизм. Идеализм существует как существуют монархии в демократических странах: царствует, но не управляет. Избирает, но не правит. Те, кто правит, может быть, и не прочь жить в согласии с провозглашаемыми идеалами, но не получается.
Цинизм преобладает в демократических странах. Трампизм стал его открытой формой. Путинизм — глумление. Прагматизм господствует и в демократиях, и в диктатурах, не устраняя идеалов, которые исповедует, но и не следуя им.
Прагматизм есть явление скорее животное, обезьянье. Цинизм и глумление — безусловно человеческие, хотя и патологические. Откуда же они взялись?
Взлет идеализма и веры в возможность устройства жизни справедливой и мирной пришелся на 1950-1960-е годы. Это были годы после победы над союзом стран, возглавлявшихся Германией, люди наслаждались миром. Но это оказались и годы мощного развития науки, экономического расцвета, расширения гражданских свобод в направлении равенства людей и укрепления их прав.
Этот расцвет экономики с идеализмом обрушился на рубеже 1960-1970-х годов. Обрушение проявилось в новых войнах: во Вьетнаме, на Ближнем Востоке эти войны вели демократические страны, в Европе до войны не дошло, но вторжение России в Чехословакию показало, что все уступки свободе были временными и диктатура Кремля начинает закручивать гайки, вопреки своим обещаниям не повторять того, что делал Сталин.
То, с какой легкостью диктатура смела демократические движения, и породило разочарование в идеях, словах, надеждах. Разочаровались не только подданные, диктаторы тоже перестали верить в те идеалы, которыми прикрывали свою власть. Сперва это привело к формализму, «казенщине», а Путин добавил к этому глумление. Ленинизм был заменен на православие, но и сама легкость замены, и то, что это православие не было искренним и глубоким, лишь добавило глумливости.
Иначе тот же процесс развивался в условиях демократии. Здесь тоже порывы к свободе оказались основанными на песке, прежде всего, потому что они исходили из факта экономического процветания демократических стран. Демократия обогащает! Оказалось, однако, что прямой связи нет. Процветание в огромной степени стояло на экономическом неравенстве как внутри Свободного мира, так и на неравенстве между этим миром и его бывшими колониями — «Третьим миром». Колониальная система, охватившая весь мир в начале 20 века, распалась в 1960-е годы, и это сделало процветание Запада хрупким. Элита была готова уступать в вопросах прав человека, равенства людей, пока ее доходы росли, но когда рост замедлился, экономить стали прежде всего на демократии. Равенство людей оказалось вторичным по отношению к процветанию. Прямо отвергать демократические идеалы пока не стали, но отношение к ним стало циническим. Сперва деньги и безопасность, а демократия потом, насколько она не мешает богатству.
Глумливость диктатора — явление редкое, как и демонстративный цинизм. В этом смысле Путин с Трам-пом, скорее, исключения, алиевы, эрдоганы, милеи — правило. У них как бы идеи. Глумливость — явле-ние переходных этапов, и за Путиным будет какой-нибудь такой чугунный персонаж, что о путинизме да-же заключенные демократы будут вспоминать с тоской. Но ведь Путин не так уж часто чирикает. По-настоящему отвратительна среда казенных пропагандистов. При Брежневе они были занудные, при Ель-цине наглые, при Путине — глумливые и стебные. Когда они перешли — кто волей, кто по распоряжению диктатора — в оппозицию, то глумливыми они все рано остались. Другое дело, что эта глумливость стала агрессивной, чтобы скрыть самое себя, чтобы выдать себя за идейность. Но идейность порождает поступки, а у всех этих быковых продолжается треп со степом. Что ж, «они уже получили награду свою». Для меня знаковым стало гробовое молчание, отсутствие протеста против высылки из США в Россию дезер-тиров. Вместо протеста Навальная написала прошение — нет, не американскому президенту, а канадскому премьеру — укрывайте, мол, путинских врагов у себя. А что поделаешь, она же сама на птичьих правах, чуть что — и на выход.
И тем не менее, мне что-то с годами стало казаться, что глумливые стебщики не самое страшное, хотя са-мое противное. Их кормовая база — власть. Но власть платит им за популярность. Если у тебя не будет фоловеров, тебе гранта не дадут. Сперва докажи, что имеешь хоть какой-то успех. Ну, во всяком случае, в мирное время, когда начнется война — и где идет война — там уже результативность слов никого не волнует, военные агитаторы держатся для галочки.
Кормовая база глумливого стеба и цинизма — наивность. Циники не любят циников, они конкуренты. Циников любят те, кто не верят, что это циники. Как можно не верить в цинизм Трампа? Тысячи причин в различных комбинациях. Как можно не замечать глумливости Путина? Легко. Тут, в конце концов общий мотив и придворных шавок, и широкой публики: надо выжить. Трезвость этому не очень помогает. При-способиться через цинизм тоже, между прочим, несет в себе опасность. Безопаснее быть в самом низу. Так и появляется пластмассовая, искусственная наивность — не путать с конформизмом. «Я думал, они говорят правду». Нельзя же никому не доверять, это саморазрушительно и вообще не по-людски? А ко-му же доверять, как не уважаемым людям?
Почему-то такая наивность похожа на кассира, который всегда ошибается в свою пользу. Эта наивность никогда не на стороне тех, кто может оказаться в тюрьме или чего похуже.
Присвоение чужого опыта часто происходит с замещением своего опыта.
Человек отказывается называть Бога отцом, потому что его опыт общения с отцом был ужасен. Его родной отец не был добр.
Такая позиция рациональна, н ненормальна, потому что человек в общении очень редко исходит из своего личного опыта. Личный опыт даже не составляет базы для общения.
Это очень продуктивно, иначе бы человек жил, руководствуясь очень ограниченным набором знаний, основанных на личном опыте, всегда избирательном и случайном.
Соглашаясь с тем, что отцовство может быть глубоко позитивным, человек не только исцеляется от перенесенной в детстве травмы, но еще и обретает широкий набор коммуникативных навыков. Он соглашается с тем, что детские травмы, при всей их глубине, все-таки не должны определять жизнь. К тому же очень часто эти травмы кажущиеся либо не такие уж глубокие и во всяком случае не имеют отношения к взрослой жизни. «Обжегшись на молоке, дует на воду». «Пуганая ворона куста боится».
Такое замещение личного опыта бывает, разумеется, не только позитивным, но и негативным.
Раб замещает свой кошмарный опыт опытом богача и рабовладельца. Феномен Савельича («Капитанская дочка» Пушкина), многократно описанный и в других книгах, созданных в рабовладельческих обществах.
Человек бедный замещает свой личный опыт, по мере сил дражая богачу, а главное, разделяя идеалы богача. Богачи много и с пользой исключительно для себя лгут, описывая мир и предъявляя беднякам эти описания. Богатство резко расширяет возможности для такого предъявления. Богачи пишут книги или нанимают писателей, бедняку остается либо читать и смотреть, что ему предлагает богач, либо жить в угрюмой самоизоляции.
Счастье, что среди богачей встречаются и правдивые люди, и борцы за свободу. Реальный Эзоп вряд ли был рабом, скорее, совестливым рабовладельцем. Может, он даже использовал искусственную депривацию, чтобы прочувствовать жизнь в бедности, но вряд ли он хотя бы на минуту становился рабом.
Тут сказывается различие между богатством, успехом, благополучием и свободой с любовью. Любовь к свободе и свобода в любви не зависят от экономического и социального статуса. Они увязаны с биологической природой человека. Нищий свободолюбец не заимствовал идею свободы у богача. Тем более, любовь порождается не средой. Хотя и тут возможна аппроприация с замещением. Такова влюбленность, когда чувство любви носит подражательный, имитационный характер, и сама непреодолимость любви оказывается лиш результатом волевого усилия, пусть и неосознанного.
Аппроприация с замещением особенно ярко, может быть, работает в искусстве, которое и предлагает именно такое поведение реципиента. Человек пишет стихи, которые читатель усваивает как свои, собой написанные, отражающие свои чувства и свой опыт — даже, если опыт читателя другой, он подстраивается под опыт поэта, усваивает его. Именно поэтому отказ называть Бога отцом — при всей субъективной рациональности такого отказа — может быть всего лишь проявлением того или иного дефекта в культурном научении личности.
Чем менее человечно слово, тем легче оно переводится в образ, картинку, видео.
Экранизировать «Анну Каренину» — сизифов труд. Не выйдет. Экранизировать «Гарри Поттера» — святое дело, там текст изначально есть комикс, изложенный словами, и заменить этот текст картинкой дело святое.
Маркс отлично высушивается до плакатов, а Кант нет. И все эти «философия в комиксах», «Платон за пять минут» и прочее — прокрустовы старания-страдания, которые производят лишь прокрустов, у которых и головы обрезаны, и ноги оторваны, и ручонки по швам. А Кант с Платоном растут и растут.
Комикс далеко не всегда картинка. Многотомные труды схоластиков — комиксы. Про Капитал Маркса уже. Чем там гусей подразнить? Лосев весь — комикс, не стоящей одной страницы Гаспарова. Аверинцев кентавр — иногда Гаспаров, но периодически становится собственной тенью и тогда похож на Лосева. Но Хоружий, но... Невозможно, список будет длиннее любой триеры, и конца не предвидится. Главное — обратного не скажешь. Бывают толстенные книги, которые по сути комиксы, но не бывает комиксов, видео, лекций, которые по сути — великая книга. Почему? Потому! Просто заруби на носу, Буратино, глядишь, человеком станешь... Хотя гарантий в таком деле быть не может.
Аппроприация — великая способность, часть коммуникации, своего рода эмпатия к предметам и идеям. Человек разделяет убеждения другого, «присваивает» их, делает их своими — при этом другой или другие ничего не лишаются (если только не случилось экспроприации, что бывает, к сожалению), лишь приобретают единомышленника. Так и переходит передача опыта, в детстве через научение, бездумно, а во взрослом возрасте уже каждый может контролировать, что помещает в главу свою.
Часто аппроприация — идолопоклонство. Не обязательно с поклонением перед объектом. Любой вещизм тоже аппроприация, возмещающая дефицит уверенности в себе. Человек изготавливает, приобретает, иногда даже завоевывает предмет, который заполняет пустоту в его душе. Андрей Боголюбский посылает войска на Киев и вывозит оттуда иконы. Мальчик выпрашивает у родителей понравившуюся игрушку. Правитель завоевывает кусок чужой страны, и некоторым подданым это нравится, у них тоже в душе черные дыры.
Впрочем, правителей мало, мещан много. Обыватель окружает себя картинами, мебелью, садом, друзьями, семьей и этим создает видимость существования. Вот золотой Христос, значит, я христианин и бессмертный. Вот сувенир из Святой Земли, засушенный цветок, вот камешек из Колизея.
А потом что-то тренькает. У самого обывателя или у того, кто млеет перед его сокровищами. Сокровища реальны. Они чересчур реальны. Христос нереален, Святая Земля на картах по справедливости отсутствует, камешки вот они, а люди умерли. Да и были ли они.
Так присвоенный объект вытесняет вполне реальных людей из сердца, ума, памяти. Начинает казаться, что ничегошеньки и нет, кроме вот этой луны, вот этого золотого Христа. Вес и сила реальны, а идеи, любовь, вечное, будущее и прошлое иллюзорны, мозг нас обманывает, только предмет нас не обманывает.
Предмет нас не обманывает, мы себя через предмет обманываем. Предмет должен быть, слово должно быть, а предмет есть разновидность слова, но надо же и меру знать, и не принимать то, что сам создал, за первообраз, карту на стене за мир, а даму пик за пиковую даму. Да, иногда вещи отражают наши фантазии, наши мечты, наши ложные идеи и ошибочные идеалы, но иллюзия не отменяет реальности, просто требует поправиться и, может, переделать, переместить, поменять знаки и значения, а кончать с собой не надо, не надо, это может плохо кончиться.
Человек 13 лет, который кричит вместе с подобными себе «шесть/семь» и машет ладоня, — великий человек или, что то же, взрослый человек.
Точнее, он более взрослый человек, чем тот, кто в 13 лет проходит обряд бар-мицве: идет в синагогу, торжественно читает нараспев отрывок из Библии, надевает на себя идиотскую старую одежду. Или человек, который в 13 лет идет в буддийский монастырь в Таиланде, там принято обряд перехода из одного возраста в другой так отмечать. Или идет на первое причастие, или еще что-то.
«Шесть/семь» — это я сам выбрал! Это не навязанное мне другими! Да, 6/7 я не один кричу, а с другими, так это очень умное поведение — так не накажут. Значит, я уже научился понимать, где опасность и как ее избегать.
О, конечно, было бы стократ лучше в 13 лет сидеть над математическими расчетами, писать новеллы и стихи, рисовать картины и делать прочую взрослую культуру.
Но, во-первых, не всякое дело можно начинать в таком возрасте, во-вторых, чудо-дети далеко не всегда превращаются в чудо-взрослых, в-третьих, а судьи-то кто? Кто упрекает меня, тринадцатилетнего, в шестисемстве? Вы на себя посмотрите? Это вы платите деньги на то, чтобы миллионер Чарльз Виндзор напяливал на себя золотые одежды, вешал саблю и совершал вместе с другими идиотские, бессмысленные обряды, якобы укрепляющие нацию, обеспечивающие, вдохновляющие и так далее. Вы не скрываете, что не верите в Бога и не ходите в церковь, но платите «королю», «главе Церкви», «защитнику веры». Некоторые даже искренне его приветствуют с почтением, собираются туда, где он должен появиться.
Это вы, взрослые, вытягиваетесь навытяжку перед тряпками с цветными полосками, крестами, звездами — «флаги», «символы». Чем это лучше шесть/семь? Это намного хуже! Шесть/семь это действие моей свободы, а перед флагом навытяжку — действие вашей трусости, вашего конформизма.
И это еще лучшие из вас, а что говорить про дикарей, у которых реально монархии вроде саудовской, диктатуры вроде российской, патриархат вроде афганского? Так вы, лучшие, ничего против этих дикарей не имеете, если они вас не трогают, играют по вашим правилам, в общем, знают свое место. И вы от меня — и от нас — хотите, чтобы мы знали свое место.
Я знаю свое место! Уж конечно оно не в толпе, кричащей шесть/семь, оно если нельзя иначе защититься от ваших тряпок, от ваших лживых слов, трусливых условностей — пусть будет шесть/семь, пусть будет что угодно, а сесть ср...ть рядом с вами и делать вид, что высер это и и есть свобода, жизнь и смысл, я всегда успею.
Вы нас попрекаете, что мы думать не умеем, что тикток нас испортил? Это вы — нас — попрекаете? Вы — Платоны? Канты? Вы что там намыслили? Загадили вы всё, вот что вы сделали, а мне в этом жить! Вы не бойтесь меня орущего, вы не бойтесь меня скачущего, вы бойтесь меня, когда я стану «хорошим соседом», «разумным гражданином». Я сам себя такого боюсь, поэтому и кричу в отчаянии. Помните мышонка! Помните Олджернона! Ах, вы не читали... Вы пиво пили, аристотели хренные. А я как он, я знаю, что я сейчас куда более живой, чем вы все в свои сорок и шестьдесят, и я боюсь стать таким, но ведь стану, куда деться, и я кричу «Шесть-семь», заклиная себя — на вас заклинания не действуют — чтобы не предать то, что во мне есть, и это и есть бармицва, первое причастие, взрослость и прочая бла-бла-бла, и вы это предали и продали, а я постараюсь не растратить, а сохранить, чтобы, пусть мир погибнет, но я погибну собой, а не вашим эхом.
Так, наверное, нужно переводить brainrot. Путинская ахинея — не гниломыслие, а точный расчет, циничный и умный. Ватники — не гниломыслие, а выживание через конформизм.
Гниломыслие же — искренне.
И оно отнюдь не у подростков.
Гниломыслие — истерика, что Россия хочет и может завоевать Свободный мир, а потому никаких переговоров.
Гниломыслие — истерика, что Трамп фашист и диктатор, а потому надо восстановить Байдена и Клинтона, ответим слонам ослами.
Гниломыслие в моей Церкви — истерики про аборты, геев, малакиев и прочих либералов, да здравствуют запреты, ходьба по струнке и всем трепетать. Служить другим через запреты — невозможно.
За гниломыслием одних может стоять умный расчет других. Истерика относительно России у кого-то искренняя, от разрывов снарядом за окном, от отсутствия электричества, еды, от гибели близких и друзей. У кого-то она может быть расчетом получить деньги для ВПК и власть над новобранцами.
Когда Зеленский несет ахинею про Россию, которая террорист и делает геноцид, когда палестинцы твердят, про геноцид себя это от отчаяния, когда Эрдоган говорит про геноцид палестинцев, это расчет.
Когда Натаньяху несет ахинею про палестинцев, которые террористы, это точный расчет, когда израильтяне несут ту же ахинею, это от страха, под которым нечистая совесть у одних и просто жлобство у других.
Бороться нужно не с расчетом, он паразитарное явление, бороться нужно с гниломыслием, иначе начинается еще одно гниломыслие - конспирофобия, вера в то, что среда определяет сознание, что чужое бытие определяет чужое сознание, только я весь из себя такой дуракоустойчивый гегель.
К своему громадному удивлению обнаружил, что современные литературоведы решительно говорят, что Закхей не обещал вернуть награбленное и раздать неправедные деньги. Там все глаголы в настоящем времени — и это настоящее время есть длящееся прошедшее, то есть, Закхей говорит:
«Половину имения моего я отдаю нищим, и, если кого чем обидел, воздаю вчетверо».
Полез в оригинал — точно, настоящее время! Глянул Кузнецову — прошедшее. У адвентистов и Безобразова «отдаю» — правильно, но второй глагол дан в будущем времени. Из восьми английских переводов половина дает оба глагола в прошедшем времени. Вот это казус!
То есть, смысл рассказа абсолютно иной. Закхей образец правильного поведения. Он не коррупционер, он, напротив, филантроп, помогающий беднякам и скрупулезно старающийся исправлять свои ошибки, но делает он это тайно. Это идеал для Иисуса: творить добро втайне, не рассчитывая на почести и похвалу.
Приходя к Закхею, Иисус показывает Свое знание того, что скрыто от людей (не впервые) и, разделяя с ним трапезу, исцеляет его — это исцеление социальное, излечение от остракизма. Он возвращает Закхею причитающийся ему статус, из парии делает его уважаемым человеком.
Причем этот текст входит в самое главное евангелие, «воскресное», состоящее из полусотни отрывков четырех евангелий, которые нормальный человек только и знает — они читаются по воскресеньям.
См. Malina, Bruce; Rohrbaugh, Richard L. Social-Science Commentary on the Synoptic Gospels. Fortress Press, 2003. P. 387.
Ascough, Richard. Benefaction gone wrong: the “sin” of Anannias and Sapphira in context // Text and Artifact in the Religions of Mediterranean Antiquity: Essays in Honour of Peter Richardson, ed. Stephen G. Wilson and Michel Desjardins, 91-110. ESCJ 9. Waterloo: Wilfrid Laurier University Press, 2000.
Moxnes, Halvor. Patron-Client Relations and the New Community in Luke-Acts. / The Social World of Luke-Acts: Models for Interpretation. Peabody: Hendrickson. Pp. 241—68.
Я был на обеде у французского посла (своеобразный гонорар от Никиты Струве), был на обеде у испанского посла (аналогично от Игоря Виноградова, «Континент»), был на обеде в Вашингтоне у какого-то сенатора (попытка подкупа со стороны мормонов). Общался с настоящей британской dame, с директором библиотеки Конгресса. Для литератора без признания, чинов и званий (впрочем, ведущий ток-шоу на «Радио Свобода» было звание, для мормонов как раз достаточное) это довольно много. Думаю, некоторые мои одноклассники, достигшие высоких должностей, имеют намного более насыщенный опыт. В отличие от многих друзей, я даже ни одному римскому папе не был представлен, хотя в Ватикане был однажды не как турист. Я почти не контактировал с российской элитой, кстати, не считая программы с Познером. Невзоров, думаю, все-таки пожиже и к элите причислен быть не может. Ах да, я имел по часу беседы с Ридигером и Гундяевым, которые, правда, в элите занимают место скорее Невзорова, чем Познера.
Мой скудный опыт вполне достаточен, чтобы элиту не любить и не то чтобы ненавидеть, но считать ее носителем тяжелой и опасной болезни. Или, точнее, тяжелой и опасной формы тривиальных пороков, начиная с гордыни. Опасность повышенная, посколько повышен уровень лицемерия и лживости, а главное — огромный рычаг власти, которым распоряжается элита. Мои приступы гнева ранят одного-двух человек, не более, и те могут ответить и отвечают, а у «них» приступы гнева ранят и даже убивают десятки, а то и миллионы людей. С тем большей силой, что их пороки сжаты, как динамит, в чугунной оболочке элитной воспитанности.
Лощеность, гламур, выдержка, «хорошее воспитание»... Наверное, в ненависти ко всем этим качествам я отчасти проявляю смердяковщину, которая и у моего отца была в полной мере. Отец, правда, ненавидел не аристократию — как раз его в детстве спасли из невежества ссыльные аристократы. Отец ненавидел советскую «культурную» элиту, тем более, что ее яркие представители ухаживали за его будущей женой. Ифлийцы, знаете ли... Смердяковское тут в том, что нарушается принцип «не нравится, не ешь». Забей на элиту, живи сам! Смердяковское тут в том, что нарушается принцип «не нравится, не ешь». Забей на элиту, живи сам! Этот принцип, знаете ли, хорош для математика или поэта, для учителя (моя мать была учительницей и плевать хотела на ифлийцев, ее предавших в трудную минуту), а историку нужны книги и, к сожалению, другие историки, «пэры», коллеги.
Тут интернет оказался спасением — вот оно, море книг! Правда, постоянно обнаруживается дефицит новейшей литературы, но в моем возрасте это, пожалуй, не так уж критично. Общения с другими историками живое... Тоже, пожалуй, не критично, когда твоя тема уникальна. А главное, с наукой на моих глазах за полвека завершилась печальная метаморфоза: ученые превратились в научных сотрудников, причем во всем мире. «Мне хорошо, я сирота» (Шолом Алейхем) — и, кажется, все-таки я не только эссеист, но и что-то от ученого есть. Точно не научный сотрудник. Так что жизнь выстроилась неплохо, лучше, чем если бы она строилась по моим юношеским планам.
Примечательно, что в моем жизненном опыте почти отсутствует Англия. Примечательно, потому что второй мой язык именно английский. Но Америка оказалась намного более открытой. И дело не во мне. В Англии, по моим наблюдениям, такой мощный фильтр, что в нее прорываются в основном не очень приятные люди, в основном «элита российская особая». Хотя вот сегодня я прочел заметку о том, как «низовой» эмигрант воспринимает традиции британской элиты и восхищается ими и стоящей за ними «легитимностью». При слова «легитимность» мне стало щекотно. Бедный Карл! Не говоря уже о персонажах шекспировских. Для меня символом стали английские лужайки, которые все такие восхитительные по той простой причине, что по ним запрещено ходить.
Никакой легитимности в Англии нет, по части гражданских войн, взаимного истребления и прочего, она была не слабее России, о чем докладывал тов. Шекспир. Все эти традиции не позднее 19 века и отражают пик имперского величия, которое трудно назвать легитимным. Что до нотр повр Рюс, то тут революция изменила не так уж много, просто это не афишируется. Снесенная Лениным элита много кричала и обличала, но преемственность традиций налицо — включая длинные столы. Но главное, налицо преемственность неуважения к праву, диктата и прочих прелестей. Просто наши традиции восходят к мелким немецким княжествам 18 века, откуда была и королева Виктория, сумевшая родные традиции презреть и создать огромное количество новых, начиная с елки. таким образом, утверждают английские историки, она сумела сохранить монархию нужно элите, иначе бы оную снесли точно так же, как французскую (и, собственно, французы лишь подражали англичанам). Главная проблема Англии — глубочайший снобизм, классовое расслоение, которое очень слабо припудрено вежливостью. И невероятная ксенофобия, как у элиты, так и внизу. Те, кто прорвался в Англию, этого, скорее всего, не замечают, это замечают те, кто остался за бортом. Но Израиль создан именно для того, чтобы евреи не отравляли своим дыханием воздух Британских островов. Что традиции Англии кажутся очень оригинальными, это лишь от того, что российская элита наследовала традиции Франции, Германии, в 20 веке США. Англия оставалась преимущественно врагом, от Афганистана до Крыма и Соловков. Толстой очень недолюбливал Англию (что отразилось в романах), потому что все-таки именно англичане всячески пытались его убить в Крыму — как и он их. Такое врезается в подсознание.
P.S. Перечитал и задумался: не слишком ли мужские терзания? Карьерные? Женщины мягче, они строят отношения, а не фыркают на конкурентов? Может быть, может быть... Хотя, по совести, не соглашусь. Просто патриархальное общество заставляет женщин маскироваться и смиряться. Да и мужчины не все такие смердяковы, как я!
К вопросу о британских традициях. Никакие они не древние, все восходят к пику богатства, к середине 19 века. И это, видимо, относится к любым традициям. Тут есть элемент суеверия, симпатической магии, «карго-культ»: вот в этих носках я стал чемпионом, теперь всегда буду на матчи надевать именно эти носки. Отсюда пышные византийские облачения в церквах. Отсюда роскошно изданные книги у богачей, ничего не читающих — часто имитируют то, что принесло успех не себе, а другим. Такой иррациональный магический характер носят многие реформы — вот революционеры пришли к власти, апеллируя к молодежи, давайте и мы будем делать акцент на работе с молодежью. А молодежь только хихикает. А вот царь Давид плясал перед ковчегом, давайте плясать. И артритные старики начинают переминаться с ноги на ногу, но ни царственного, ни заветного им не прибавляется.
«Слава Богу за всё» может быть усталостью духа, сломанностью. Человек не сокрушен, а сокрушается — разница не дьявольская, но все же неприятная. Жизнь не удалась, но могло быть хуже. Это не ханжество, тут нет агрессии, просто разочарование в Боге, протягиваемое Богу же. Если такое протягивается не Другому, а другому, это ханжество, если себе, отчаяние. Предсмертный всхрип в конце пути. Словесное «обирание себя» — Толстой подметил, как в агонии пальцы начинают обшаривать тело.
Златоустово «слава Богу за всё» — не обирание себя, а собирание себя. Златоустово «всё» не про зло и не про добро, а про бытие. Это восторг, это удивление: всё — чудо!
До 18 века «чудо» было нечто удивительное, выходящее из ряда вон. С 18 века сменилось представление о ряде, хотя и незначительно. Был ряд «обыденности», стал ряд «естественности». Было из ряда вон выходящее — слепые видят, немые говорят, мертвые воскресают. Стало «сверхъестественное». Отличие то, что из ряда вон выходящее случается, а сверхъестественное нет. Нету его! И быть не может!
Доказывать, что «естественное» может быть всего лишь результатом неверного обобщения наблюдений, неверного представления о «законах природы», -зачем?
Повторять пошлое «малое знание отдаляет от Бога, большое приближает»? Но это неверно.
К Богу приближает не большое знание, а большое удивление.
Удивление есть суть человека. Не разум. Искусственный интеллект не удивляется. Он и не удивителен, что бы ни говорила реклама, но не быть удивительным — грех только для человека, а не компьютера.
Вера в чудеса чудесна как удивление удивительному, но ужасно как убеждение, что удивительное рядом. Удивительное не рядом. Удивительное — всё.
Тут ученый человечнее ханжи. Ученый начинается с удивления. Удивление восторженное и удивление задумчивое, удивление меланхолическое и удивление холерическое, — но именно удивление. Первое научное открытие есть открытие того, что мир удивителен весь. Подумаешь, слепой прозрел. Если он прозрел, пусть увидит вирус. А? Микроскоп — вот настоящее «прозрел». Прозрел и удивился еще больше, и еще глубже забирается.
Удивление, с которого начинается ученый, не есть что-то особенное. Поэзия исходит ровно из того же. Ой, камешек! — Какой-какой: обычный. – Да ты что, присмотрись! И вера отсюда же – люди не верят в Бога, когда Он для них сливается с обыденностью. Религия пытается с этим бороться, помечая Бога, выделяя его – но это как поэзия, не могущая обойтись без рифмы. Впрочем, самое печальное – ученый, который перестал удивляться, для которого наука стала обычным делом. Или брак печальнее? Ну, не всякий брак, а тот, для которого любовь стала обыкновенным делом, а не поражением другим.
Либо всё чудо, либо ничто не чудо. Главное, не превратить «всё» во «всё подряд». Любимый – чудо, а целоваться взасос со всеми подряд не чудо и не обыденность, а вздор. Бог во всём, но всё не Бог, а творение Божие. Мир весь удивителен, но удивительное – не мир, а только спина мира, а главное – впереди.
К вопросу о чудесах. Началось с того, что один человек спросил меня, разумно ли верить в чудеса — и тут мне в ТГ объявилась книга о чудесах Хорсли, причем ее нет на деженезис, так выкидыш оригинальный — сегодня я написал о чудесах — и через полчаса наткнулся на текст в ленте:
«Есть два способа жить: будто чудес не существует или будто кругом чудеса. Все зависит от нас. Как мы будем относиться к жизни, так и жизнь будет относиться к нам. Поменяйте восприятие, и тогда то, что вам казалось трагедией, будет успехом и чудом Божиим».
Вот это уже чистая беспримесная пошлость или, говоря по-старинке магия.
Прагматизм вкоренен в человеке, это от амёбы. Корень недурной, но корень — чтобы появилась крона.Мы ж не морковки, человечность — не ботва, как многие уверены, а смысл жизни.
Во-первых, с точки зрения науки и теологии, законы Ньютона к человеку не относятся. Кто плохо относится к жизни, того жизнь прибьет? «Те восемнадцать человек, на которых упала башня Силоамская и побила их, виновнее были всех, живущих в Иерусалиме?» (Лк 13:4).
Во-вторых, просто по-человечески, творение удивительно и чудесно всё, вопреки злу, а не благодаря ему. Зло не чудесно и не удивительно, прямо наоборот. Оно примитивно и бездарно как «социальное жилье», которое на самом деле вполне антисоциально.
Всё — чудо, но зло — не всё, а дыра в творении. Зло — ничто. Как мы относимся ко злу — неважно, как бы мы к нему ни относились, оно остается злом. Главное — не сотрудничать со злом, не поддаваться злу.
Тут главное чудо — мучение, то есть, страдание, превращенное в чудо терпения, сопротивления до гибели включительно. Преждевременной, жалкой гибели.
Как Иисус на кресте. А мог бы стать президентом Афинской академии или римским императором — мог бы, мог бы. Тиберий тоже мог бы стать спасителем мира, если не пытался быть спасителем Рима. Нашел, что спасать... Спасать надо не «что», а «кого».
Смерть не удивительна, не чудесна. Воскресение тоже. Они становятся чудом, когда умирающий любит, когда воскресший любит. Воскресение совсем не редкое чудо — как и смерть, духовная смерть. Но обычно воскресение души ни к чему особенному не ведет и растрачивается попусту. Как сделать доллар книжной закладкой. Прагматическое отношение к жизни, к ее чудесности, попытка приспособить чудеса под свою з...цу могут привести к успеху, но успех — не чудо, а воровство у вечности и обкрадывание любви.
Майский день, именины сердца. Обнаружился замечательный историк, литературовед, «новозаветных» Ричард Хорсли. Родился 1 сентября 1939 года, учился в Уэслианском университете, затем в Гарварде, где и защитился. Преподавал до выхода на пенсию в Массачусетском в Бостоне, автор десятка трех книг. Автор очень дельный! Последняя книга — «Иисус и Магия» мне и попалась (в ТГ рекомендую «Вопросы библеистике», дают книги, которых нет на дженезис).
Взгляды — самые то! Шестидесятник, молодец!
«Царство Божие в проповеди и в делах Иисуса нацелено прежде всего на освобождение и благополучие людей. Иисус понимает «царство Божие» в широком контексте надежд, которые выражались в тогдашней еврейской апокалипсической литературе. То есть, он был предельно уверен, что Бог восстанавливает общественную жизнь, и это будет означать суд над теми, кто угнатал людей и оправдание тех, кто преданно исполнял волю Божию и служил царству. То есть, Бог постоянно влияет на историю и изменяет ее, на современном языке это назвали бы «революция». Главное в поведении и проповеди Иисуса — выявить присутствие царства Божьего и реализовать его» (из книги «Иисус и спираль насилия: низовое еврейское Сопротивление в Палестине времен римской оккупации», Сан-Франциско, 1987. JJesus and the Spiral of Violence: Popular Jewish Resistance in Roman Palestine., с. 207).
Его книгу «Иисус и магия» 2014 года (последняя, к сожалению) я буду потихоньку реферировать, она очень хороша. Вот лишь вчера объяснял, что в Евангелии нет «чудес», что читатели не считали ничего из делаемого Спасителем «чудесами» — и у него подробно и точно об этом.
У о.Александра в «Библиологическом словаре» нет (признаться, вообще чудо, что о.А. словарь сделал, при железном-то занавесе и без интернета, не говоря уже о гонораре, статусе и допуске; нынешние казенные российские библеисты ничего подобного не смогли сделать).
Права человека попали в политический дискурс лишь после Второй мировой войны, попали случайно, довеском. Права человека чужды мировоззрению количества. Этот взгляд на мир считает человечество целым, государство целым, а человека — частью. Если интересы целого требуют, частью можно пожертвовать. Это мироощущение господствует на Западе и на Востоке, на Севере и на Юге.
Тут проявил себя ум академика Сахарова, который постепенно пришел к убеждению, что права человека первичны. Прошла треть века, ситуация только обострилась. Преступления меряют количеством. «Геноцид» — ужасно, гибель 3 тысяч — плохо,убийство одного — проблема, не более. Но если убитый один представляет какое-то сообщество, другое дело, особенно, если сообщество большое.
Войны в Палестине и в Украине показали, что по-прежнему доминирует дух Лемкина, а не Лаутерпахта. Оба львовские евреи-юристы, Лемкин создал концепцию геноцида, Лаутерпахт — концепцию прав человека.
В большую политику идея прав человека попала только в 1970-е годы, когда американские баптисты начали участвовать в политике активно. Тогда американские президенты стали требовать от Кремля выпускать евреев в Израиль. Они не требовали соблюдения всех прав человека, только права еврея уехать в Израиль, потому что среди баптистов было и есть много сторонников того суеверия, что в Израиле Бог сразится с сатаной, поэтому Израиль надо всячески поддерживать.
И в наши дни права человека — лишь предмет для манипуляций. В 1990-е годы России нарушала права челвоека, но Запад на это закрывал глаза, а открыл только после 2022 года. В Украине права человека нарушаются, но на это закрывают глаза, думая, что это поможет Украине в войне с Россией. Надо выбирать время и место, а не защищать права любого человека в любое время и в любом месте. Это и показывает, насколько перевернутым остается мир.
Насколько я понимаю, нынешняя патовая ситуация вызвана тем, что признать утраченные de facto земли утраченными de jure Украина не может. То есть, мирный договор исключен, остается перемирие. Может Кремль пойти на перемирие? Может, если ему что-то предложить. Пока я не встречал никаких предложений.
После встречи на Аляске, 22 августа 2025 года, Украина подчеркнула, что ей нужно de facto вступление в НАТО («to reflect Nato's Article 5»). На это не может согласиться Кремль и, скорее всего, на это не согласится НАТО, потому что это означает вступление солдат НАТО в войну с Россией.
Вообще заключение перемирия само по себе не есть уступка России ничего. Она ничего не получает сверх имеющегося. Предложить ей пресловутый «обмен»? Можно, но мало. Это лучше сделать как раз под сурдинку, как пленными обмениваются. Можно предложить прекращение экономической блокады, она же торговая, санкционная война.
Это серьезная уступка. Украина считает, что эта уступка позволит России накопить силы для следующего наступления? Да, конечно. Но ведь и Украина с Европой тоже будет готовиться к нападению России. Для этого даже не обязательно разворачивать войска и технику НАТО в самой Украине, достаточно держать ее в готовности в Польше и прибалтийских странах. Уже сейчас ситуация патовая не потому, что у России нет денег, а потому, что у России напряженно и с солдатами (как и у Украины). Мне кажется, что только такая уступка серьезна. Кремль будет торговаться, но в конце концов может согласиться. Не согласится — увы. Но пока ведь таких предложений не делалось, а они могут привести к перемирию и заморозке конфликта надолго. Что и требуется.
Пишу, потому что мне омерзительна тайная дипломатия. Она делает из нас бессловесных скотов. Азарта вступать в обсуждение у меня, прямо скажу, нет. Мирные переговоры не моя тема, моя тема другая: и русские, и украинцы должны отказаться идти на фронт. Что я многократно и говорил. И евреи, и палестинцы, и американцы, и все-все-все должны просто перестать выполнять распоряжения генералов, не спрашивая друг друга: «Ну что, ты первый? Давай!».
Роберт Фанк и его кружок («семинар по Иисусу») утверждали, что в рассказе о воскрешении девушки, где Марк цитирует слова Иисуса на арамейском: «Талифа куми», это сделано, чтобы подчеркнуть, какой Иисус великий маг и волшебник. Он не просто говорит, он произносит заклинание на чужом языке!
Действительно, словам на иностранном языке и в древности часто придавали особое значение, видя в них особую, магическую силу. На этом спекулируют всевозможные «коучи», наполняя речь американизмами. Никаких продавцов – «менеджеры торгового зала». Не «перевозка», а «логистика».
Только вот «Талифа куми» — на абсолютно родном для всех присутствовавших языке. Евангелист писал на греческом для греков, а Иисус, девушка, ее отец, — все говорили как раз на арамейском.
Так что очередная и грубая ошибка, объяснимая предвзятостью атеистов, которые и составляли ядро «семинара».
На самом деле, есть прелюбопытное обстоятельство в этом рассказе. Иисус всячески «понижает градус» происходящего. Он говорит рыдающим родственникам: «Что плачете? Девушка не умерла, а спит» (Мк 5:39). Хорсли подчеркивает: Иисус не произносит никаких заклинаний, а просто берет труп за руку и обращается как к спящей: «Вставай» (2014, 131).
Точно так же, воскрешая юношу в Наине, Иисус просто касается носилок – останавливает процессию, «несшие остановились», и произносит: «Юноша, Я говорю тебе: «Встань» (Лк 7:14).
Очень странно, но Хорсли не рассматривает в своей монографии воскрешение Лазаря. Он даже не включает это событие в перечень немногочисленных «чудес» Ио. Между тем, евангелист подчеркивает, что Иисус сказал: «Лазарь, друг наш, уснул; но Я иду разбудить его» (Ин 11:11).
Евангелист поясняет: «Иисус говорил о смерти его», а потом «сказал им прямо», что Лазарь умер. Тут ровно то же желание приуменьшить чудо, а вовсе не выставить его чем-то грандиозным. И тут Иисус не произносит никаких заклинаний, не делает никаких жестов, а просто громко зовет, словно спящего будит: «Лазарь, иди сюда». Кстати, враги Иисуса не говорят – как в синодальном переводе – что тот «творит много чудес» (Ио 47), они говорят «дает много знаков», «знамений», «семейа».
В конце концов, никакой паталогоанатом не осматривал девушку или Лазаря. Никто даже не видел момента воскрешения Лазаря. Может, он просто был в коме? А воняло, потому что похоронили в старых носках.
Собственно, это относится и к воскресению самого Иисуса. Ну, ткнули копьем – и что? Мало ли какие бывают чудеса – в смысле, странных совпадений. Никто момента оживления не видел.
Так что «блаженны не видевшие, но доверившиеся» (Ио 20:29) — очень точно.
Это для современного человека есть градации невероятного, и воскресение мертвого важнее исцеления слепоты. Для тех, к кому обращался Иисус, это было неактуально.
Что до доверия, то зачем оно? В чем доверяли и доверяем Иисусу?
Да Царство-то Божие, которое якобы приблизилось, оно где? Где торжество справедливости? Может, в Гаагском трибунале? Ну, накормлю я голодного – и что? Голодный наестся и меня изобьет до полусмерти. Просто так, у него злость же копилась, пока голодал, а теперь и силы появились…
Не «доверяй и проверяй», а проверяй и доверяй. Проверили – раны есть, Иисуса убили и Он воскрес. Если Его убили, то и меня могут. На что, собственно, Спаситель прозрачно намекает всю дорогу («блаженны плачущие», «возьми крест», «щёку-то подставь»). Проверили – поняли, Царство Божие не в Гааге, — как там? Точняк, «Царство Божие внутри вас». Не верится? А вот доверься!
P.S. И еще один рассказ о воскресении. 217 год (не ранее), Филострат Флавий по поручению императрицы Домны пишет биографию Аполлония Тианского. Аполлоний – философ и… Пишут «чудотворец», но он творит «тавмы», а «тавма» — не чудо, а нечто необычное. Налицо девушка, «которая казалась умершей». Аполлоний что-то шепчет, касается девушки и «пробуждает ее от кажущейся смерти». Филострат дает два объяснения происшедшему – и ни одно не связано с Богом. Аполлоний мог разбудить девушку теплом своего прикосновения, либо он увидел в ней искру жизни, «потому что говорили, что, хотя шел дождь, от ее лица подымался различимый пар».
Этот рассказ часто приводят как главный аналог евангельским повествованиям о чудесах, образцовый античный текст о воскрешении. Но текст абсолютно не рисует происшедшее чем-то исключительным, действием Бога или божеств. Напротив, объяснение максимально позитивистское (Хорсли, 2014, 18).
26 октября 2025 года, воскресенье, Москва, 5:00 UTC. Третий коллектив или первая личность?
24 октября 2025 года, пятница, Москва, 5:00 UTC. «Тело» в евангелиях. - Когда единение разрушает.
23 октября 2025 года, четверг, Москва, 5:00 UTC. Храм трупа.
22 октября 2025 года, среда, Москва, 5:00 UTC. Бессмертие или Бессмертный?
21 октября 2025 года, вторник, Москва, 5:00 UTC. Тело или плоть?
20 октября 2025 года, понедельник, Москва, 5:00 UTC. Осторожно, двери открыты!
19 октября 2025 года, воскресенье, Москва, 5:00 UTC. Откровенное откровение.
— На компрессионных носках, — не без удивления говорит любимая женщина, — есть маркировка эль и эр, левый и правый.
— Благодарю Тебя, Боже, что эти не додумались ставить на подобных мне «эль» — levak proklyatiy!
— На тебе пришлось бы ставить XXL!
Павел Аргентов малость успокоил меня относительно AI, объяснив закон Амдала («при увеличении компонентов параллельно взаимодействующей системы ее эффективность логарифмически падает, так как при большем числе компонентов все больше ресурсов тратится на коммуникацию между компонентами»).
В Штатах уже есть пасторы, которые используют AI для написания проповедей.
На мой взгляд, 98% проповедей в РПЦ МП, и не только — гм-гм! — в ней написаны AI. Без ошибок и без смысла. Ну, конечно, Англиканская Церковь (и Епископальная) тут куда более успешна. Вот есть у нас издательство — филиал Англиканской Церкви, на британские деньги издаютв всякую теологию, посвящено ап. Андрею (косой крест на британском флаге — апостола Андрея). 98 процентов их изданий — пластиковые яблоки. Сверх-румяные, без единой червоточинки.
Это не кошмар. Кошмар в том, что тысячи людей покупают эти книги, увлеченно их читают и стараются «мыслить» так же. Ну, не тысячи, конечно, десятки — остальные скачивают пиратские экземпляры. Но итог печален, в любом случае, нормой человека становится робот.
Наткнулся на ютьюбе на выступление Евгения Чичваркина о том, что свобода делает богатым, долой путинизм и несвободу (в паре шла Шульман, ее я не слушал). Чичваркина сделала богатым несвобода. Он сколотил состояние на технологическом прорыве — сотовой свзязи, причем сделал это целиком в рамках зрелого гебешного капитализма, он же капиталистический тоталитаризм. Именно сотовая связь с самого начала особенно плотно контролировалась Кремлем и Лубянкой.
Чичваркин — как и Березовский, и Ходорковский — играл роль свиньи, которая ищет для хозяина трюфли. Когда свинья находит и вырывает трюфель, у нее этот трюфель отбирают. Гончая не кушает зайца. Господа жизни — Ельцин и номенклатура — дали свиньям и гончим посоревноваться, а затем отобрала себе то, что нашли удачливые. Это — свобода свинячья и сучья. Особенно, если речь идет о сотовой связи, где с самого начала — как и с интернетом — все делалось только по разрешению военных и гебешников, под их жестким контролем шла вся конкуренция.
Чичваркин — либертарианин. Он подарил президенту Медведеву «Атлант расправил плечи». То есть, он входил в числе тех, кого допускали в Кремль и кто нес в Кремль подарки. Это слабое место не одного Чичваркина, но всех подобных ему богачей, капиталистов кремлевской выпечки, начиная с Фридмана, Авена, Ходорковского и пр. Они рождены диктатурой и служили диктатуре. И если их предоставить самим себе на каком-нибудь острове, они из себя создадут именно диктатуру.
А пока Чичваркин выступает с лекциями, а на жизнь зарабатывает как и прежде — обслуживая сильных мира сего. В Лондоне содержит ресторан и винный магазин для сверх-богачей.
Чичваркину хлопали. Зал был небольшой, не знаю где. Но твердо знаю, что люди в этом зале имели деньги, чтобы купить билет. И я чрезвычайно рад, что среди моих друзей, живущих на Западе, большинство зарабатывают такие ничтожные деньги, что купить такой билет не смогли бы. Они не посещают лекции, а подметают залы после лекций. Что такое свобода они знают лучше богачей, которые сменили одну поляну на другую.
Таких чичваркиных тысячи в русской эмиграции; впрочем, большинство молчат и не вылезают, зуд учить свободе и богатству у немногих. В основном зудят те, кому за поучения платят хотя бы немного.
Чичваркин ровно тот же тип, который символизируетРеза Пахлави, родившийся в 1960 году шах Ирана. Шах в изгнании. Пахлави участник иранского демократического движения — за границей. Он ярый критик диктатуры в Иране, призывает к восстанию и протестам. В начале 1980-х организовывал вместе с ЦРУ и Моссадом военный переворот в Иране, чтобы прийти к власти, но отставка Бегина сорвала этот план. В 1986 году создал правительство Ирана в изгнании, которое и возглавил. В 2022 года, когда в Иране обрушился один дом, предсказал скорое падение режима (не оправдалось). Весь набор тех же приемов, что у Навальной, Ходорковского, что у белорусского «правительства в изгнании», что Гуайдо в Венесуэле. Пахлави поддерживают 600 тысяч иранцев, живущие в Лос-Анжелесе.
По случаю рождения Пахлави его отец выпустил из тюрем несколько десятков политических заключенных. Не всех, конечно. Женщина при Пахлави I носили мини-юбки и учились в университетах. Правда, это была диктатура, оппозиция была запрещена и уничтожалась, права человека попирались, но какой был полезный для Запада сукин сын.
Говорят, Сергей Медведев перепечатал мою заметочку о Водолазкине и там в комментариях как-то увязали мое неприятие Водовозкина и Быкова с моим неприятием Израиля. Читать - выше моих сил, я разъярюсь и буду жевать фуагру безо всякого удовольствия. А подумал я вот что. У американских баптистов поддержка Израиля исходит из теологии. У наших псевдо-либералов - из державничества. Американский баптист поддерживает Израиль как Давида против Голиафа. Русский псевдо-либерал поддерживает Израиль как он поддерживал Кремль. Державничество. Насколько я понимаю, тут велик элемент замещения. Пока интеллектуал живет в России и поддерживает Кремль, он об Израиле много не думает. Но в эмиграции Израиль заменяет ему Россию, Нетаньяху заменяет Ельцина и Путина. Восторженная преданность Кремлю переносится на Тель-Авив. Причем, если я верно оцениваю ситуацию, если псевдолиберал эмигрировал в Израиль, этого явления нет, оно у тех, кто уехал в Англию, Францию, США и попроще. Они начинают обожать не власть страны, куда приехали, а именно далекий Израиль. У такого обожания есть масса плюсов, оно не требует ничего на практике. Ненавидь арабов и люби Израиль, полный цикл душевного невроза. А реальная жизнь идет сама собой.
Войны не вносят ничего нового в мир, они лишь выявляют скрытое, как вино. Войны в Ираке, Афганистане, Украине, Палестине никакого «мирового порядка» не обрушили, была только имитация порядка. Неверно говорить, что Запад растратил свою свободу, свобода была для очень немногих. Выявили же они, что свободолюбие и миролюбие носили поверхностный характер. Поверхностный не означает лицемерный! Искреннее свободолюбие, но поверхностное.
То же относится к верующим, особенно к христианам в России и ее бывших колониях, прежде всего, в Украине. Среди этих христиан многие было вполне европейского духа, интеллигентного, культурного. Пока Россия завоевывала земли вдалеке от Киева — Крым, Донбасс — это воспринимали с возмущением и скорбью, но не более. Когда же ракеты стали рваться надо Львовом и Одессой, всякую интеллигентность, православность, космополитизм и европейской сдуло как порыв ветра сдувает уличный мусор. Осталось одно: желание отомстить за убитых, наказать русских так, чтобы никогда более, nevermore, они не могли вылезти из своей норы, обезопасить своих ближних (и себя) навсегда.
О, конечно, это относится не ко всем живущим в Украине. Но на поверхности — именно такие. И именно такие востребованы европейскими политиками и европейцами, которые, оторвавшись от кофе, переписали Россию из перечня европейских стран в перечень, где она находилась со времен Ивана Грозного: восточная страна, по недоразумению христианская, а не исламская, но по духу, конечно, анти-европейская как и Византия, и Золотая Орда, так что православие, видимо, все-таки не настоящее христианство, а просто ислам в христианской шкуре. Тем самым эти интеллектуалы (не только верующие, но и неверующие) обнаружили, что они вовсе не Эразмы, а эгоисты, пирамида потребностей которых покоится не на человечности, а на страхе смерти.
26 сентября 2025 года, пятница, Москва, 5:00 UTC.
С именем «Шаддай», которое обычно переводят как «всевышний», но иногда и как «вседержитель», «пантократор», есть одна проблема. Этимология не вполне понятна. Есть аккадское «шаду» — «гора», есть еврейское «шаддай» — «грудь», причем в совремменном еврейское есть только множественное число, собирательное, «шаддаим». Есть надпись из Дейр-Аллы в Иордании, 8 века до Р.Х., древний вариант легенды о Валааме, где упоминаются «элохин» и «шаддаим», что переводят, вздохнув, как «божества и могущественные».
«Всевышний» исходит из того, что главное в горе — высота. Высота обеспечивает безопасность, поэтому замки ставили на горах, поэтому Кремль на высоком берегу (и в Европе вообще высокий берег — аристократов, низкий — простонародья). Отсюда псалом 103:18 — «Горы убежище сернам, скалы — зайцам».
И тут есть одна забавная тонкость. Дело в том, что сравнение груди с горой — базовое. Само название «грудь» и означает «гора». Корень один. Тот же корень в «гряда» и «грядка». Более того, латинское «гранд» того же корня. И «гордыня» — ровно то же, включая греческое «βρένθος» «гордость», утверждает Фасмер.
Вспоминается роман Хаггарда «Копи царя Соломона», где сокровища прячутся у гор, которые на карте обозначены как «груди царицы Савской».
Так что, вполне возможно, аккадское «шаду» и еврейское «шаддай» просто однокоренные слова.
Отождествление горы с прибежищем, ночлегом, вполне понятно. Понятно и сравнение силы с горой — оно из того же ряда, что сравнение с силой бычьего рога. А вот как переводить, это уже отдельный вопрос, на который проще всего ответить: а никак. Мы же не переводим «аполлон». Лучше оставить «Шаддай», а если хочется величественности, пусть будет Квинбус Флестрин – так лилипуты прозвали Гулливера, «человек-гора». Только осторожнее: вот сейчас Бог – Гора, а через секунду Бог меньше меня настолько, насколько моя зубная боль меньше страданий Иисуса на Кресте.
Буржуазность есть пошлость. Не всегда. Бывает, к примеру, буржуазная, пошлая критика буржуазности, с Маркса и Ленина начиная. Сравните с Диккенсом и Достоевским, критиками интеллигентными и гуманистическими. Но чаще, конечно, буржуазно защищают буржуазность.
Критерий я предложу в виде притчи, точнее, в виде ситуации. Вот я в ресторане, официант подает мне еду. Я плачу официанту достаточно, чтобы он мог завтра сходить в ресторан?
Обычно платят столько, чтобы официант тайком не плевал тебе в тарелку.
Знаменитая байка буржуа про то, что не надо ныть и возмущаться богачами, а надо наняться к богачу лужайку покосить. Богач заплатит за покос достатно, чтобы косильщик завтра нанял себе косильщика? Богач заплатит достаточно, чтобы косильщик мог сам поесть и накормить жену и детей?
Иеремия: «Горе тому, кто строит дом свой неправдою и горницы свои беззаконием, кто заставляет ближнего своего работать даром и не отдаёт ему платы его» (22:13).
А когда к сыну этого застройщика приходит сын того, кому недоплатили, выстраивается шеренга отлично оплачиваемых либертариан и объясняет, что сроки иска упущены, где-то надо проводить черту (черта почему-то обязательно в пользу богача) и т.п.
Быть Рокфеллером не пошло, а оправдывать Рокфеллера — пошло, а иногда и подло.
А официанту не надо платить вообще. Не надо в ресторан ходить. Сел на пенек, съел пирожок, и с новыми силами кричишь: «Люди! Ау!» Мы же человека ищем, не официанта?
Неологизм Искандера в «Кроликах и удавах». Искандер был стармуд, и я теперь стармуд, и я скажу, в чем мудрость старости.
Ребенок глядит на мир взрослых как на мир богов. Великие, знающие, умные.
Даже во взрослом состоянии это сохраняется, тем более, что старики всё равно остаются источником разных благ.
Это невольный такой взгляд, рефлекторный. Нормальный. Ненормально, если ребенок вполне циник.
Я был нормальный ребенок, теперь я нормальный старик. И мир взрослых-богов исчез. Оказывается, взрослые были такие же, как я, и даже хуже. Оказывается, ничего-то они не делали от большого ума. Все эти Александры Македонские, Рейганы и прочие Луи — такие же хитрож...пые мошенники и проходимцы, демагоги, бандюки и паразиты-кровососы как Трамп, Путин и прочие Би-би. «И эти люди учат нас не ковырять в носу!»
Нет, конечно, и среди князей мира сего встречаются нормальные люди, без этого мы бы все давно исчезли. И я должен быть нормальный. Но одно из условий нормальности — самому не бросать понтов, вести себя с детьми как небожество и видеть, когда понты бросают другие, не ужасаясь, словно это в первый раз. Но как же мало ее, нормальности!
И еще одно мелкое дополнение о метафорах. За последние полвека в изучении религии появилась мода на поиск религиозного в секулярной культуре. Увлечение суперменом как религиозное движение. Микки-Маус как религиозный персонаж.
Тут тоже налицо метафора, но метафора, стоящая на ошибке. Дело в том, что собственно «религиозной психологии» вообще не существует. Психология одна у верующих и неверующих.
Культ личности, эскапизм или, напротив, творческий энтузиазм, правдоискательство, увлечение символами, демагогия, создание замкнутых групп или, напротив, формирование дисперсных движений, — всё это не религиозное и не «мирское», а просто человеческое, имеющее истоки уже и в психологии всших приматов.
Истоки недоразумения в представлении современного человека о себе как существе сугубо рациональном. Это вполне буржуазное, капиталистическое представление — и это миф, а не реальность. Обнаруживая в себе или в ближних иррациональное (или то, что ему кажется иррациональным!), человек буржуазный поспешно ищет причину в каких-то сторонних сферах — в архаике (религия), в унаследованных от животных паттернах, в неизжитом инфантилизме и т.п. Несмотря на все успехи фрейдизма, иррациональное кажется стыдным и вредным. Или, может быть, именно благодаря успехам фрейдизма? Фрейдизм успешен именно у буржуа, он паразитирует на эгоцентризме именно модерного, капиталистического типа, можно даже сказать, на кальвинистском эгоцентризме. При этом в сферу иррационального записывается все, неугодное этому эгоцентризму, мешающее ему, и не только религия.
Мода на AI, можно осторожно предположить, как и предшествовавшая ей мода на трансгуманизм, есть результат тяготения к абсолютно рациональному бытию, оно же и абсолютно безопасное, надежное, предсказуемое — бытие, в котором уничтожен источник всех проблем, и это отнюдь не Иной, не Бог, Бога легко подменить, это Другой. Другой человек, мое собственное Другое Я, мой главный Внутренний Террорист.
Сахаров на вопрос Адамовича об отношении к религии:
«Я… не знаю… пантеист, наверное… или нет. Это что-то другое. Но внутренний смысл, нематериальный, у Вселенной должен быть. Без этого скучно жить» (2:201).
Гениальный аргумент! В сущности, это главное указание («доказательство») бытия Божия: само беспокойство о Боге указывает на существование Бога. Никто не скучает по камбузелям (кроме Клапауция, разумеется).
Правда, однако, в том, что без Бога — без «смысла» — вовсе не скучно жить. Без истины — да, без правды и справедливости — пожалуй (не всем), даже без веры и без любви скучно, а иногда и тошно жить, но без Бога — не проблем. Даже верующему.
Это и есть свобода.
Заголовок - это анекдот про звонок в магазин тканей: "Алё, у вас какой-нибудь веёленький ситчик? - Мрачный голос продавца: - Приезжайте, обхохочетесь!"
В 1973 году Сахаров пишет:
«Неясно, к чему сводятся действия Запада: к желанию нам помочь, или наоборот, к капитуляции, удовлетворению внутренних интересовЗапад, где мы играем роль разменной монеты».
Думаю, впрочем, что это ложное противопоставление. Желание помочь вполне соедино с желанием выгоды. К тому же эти желания не в одной голове: «Запад» это сотни миллионов людей.
Ключевым, однако, мне представляется базовая идея: главная беда человечества — разобщенность, при которой не только в несвободном мире, но и в свободном нет полноценной «свободы информации, свободы убеждений, гласности, свободы поездок и выбора страны проживания» (1975 год).
«Выбор страны проживания» оказывается принципиальным. В сущности, речь идет о ликвидации системы «национальных государств».
«Выбор страны проживания» не означает обязательств какой бы то ни было страны кормить приезжего. Это просто то, что написано: выбор страны проживания. Это означает, что приезжие не делятся на «легальных» и «нелегальных».
«Выбор страны проживания» снимает вопрос о национальном самоопределении, о «национальных ценностях» и т.п.
То, что сегодня называют «правым поворотом» это вовсе не поворот, это просто обнажение сути системы, которая некоторое время имитировала открытость, не практикуя открытости. Сахаров совершенно верно указал на главную болевую точку современного мироустроения.
Кажется, диктатура не может потерпеть права на свободное передвижение, хотя оно ведь не таит в себе, на первый взгляд, прямой угрозы для диктатуры. Не читай, не митингуй, а езди куда хочешь, — не получается, потому что передвижение это свобода на самом базовом, телесном уровне, и диктовать, что читать, но не диктовать, где жить — нет, не получается. Связь не вполне очевидная и понятная, но несомненная.
Не следует переоценивать сказанное Сахаровым о свободе передвижения. Он вряд ли задумывался обо всех последствиях этой идеи. Правда, Декларация ООН – 13 и 14 статьи - декларирует это право с грандиозной долей лицемерия и абсурдизма, потому что подразумевает, что "страны" все-таки существуют. Но нельзя совместить свободу передвижения с существованием паспортов, пограничников и виз. Надо выбирать - либо у меня право ехать, либо у кого-то право меня выпускать или впускать.
Более того. Сахаров говорил об этой идее в довольно абсурдном ключе, приводя в пример право еврея или латыша уехать из Российской империи/СССР в США. Право на передвижение не может основываться на национальности. На основе национальности латыш имеет лишь право жить в Латвии, не более. США тут ни при чем. Итальянцы как потомков троянцев имеют право лишь ездить в Турцию, не более.
Сахаров ошибался, считая, что право на передвижение не должно вызывать возражений ни у правых, ни у левых, ни у националистов, ни у либералов. Помилуйте, да как же не должно? Очень надежный критерий определения "правых" - это именно отношение к свободе передвижения. Теоретически - за, практически Трамп требует дани в 100 тысяч долларов с желающих работать в США.
Вишенка на торте: 1975 год, Сахаров использует слово "позор", говоря о США и ситуации, которая абсолютно точно воспроизводится в наши дни (высылка в Россию Вовченко и других):
«Последний штрих - протесты в США против приема беженцев, которые якобы могут явиться обузой для этой самой богатой в мире страны. Это позорное завершение цепи событий осветило миру, какие глубины эгоизма, сытого безразличия к величайшей трагедии могут соседствовать с героизмом американских моряков летчиков, которые вырывали беженцев из огня Вьетнама, с благородством семей, готовых приютить вьетнамских детей»
1:333
В 1987 году, через 20 лет после заметок 1968 года, Сахаров уже говорил о том, что право на передвижение прямо связано с миром и несовместимо с существованием государственных границ:
«В своем полном виде право на эмиграцию имеет большое социальное, политическое и международное значение, давая каждому гражданину возможность лично выбирать то общественно-экономическое устройство, которое является для него наилучшим. Границы между странами в некотором смысле исчезают. В конечном итоге это будет важной гарантией мира. Выбор при этом не должен иметь окончательного, фатального характера, люди должны иметь возможность пересмотреть свои оценки, исправить ошибку – поэтому так важно дополнение права на эмиграцию правом на возвращение» (2:132).
Кстати, о нынешних делах вполне актуально:
«В Европе мне кажется целесообразным предложение об установлении коридора шириной в 150-200 км, разделяющего вооруженные силы НАТО и Варшавского Пакта и свободного от какого-либо оружия» (2:142).
Ну и еще о буквально сегодняшнем — то есть, вчера Британская империя соизволила признать Палестину:
«Создание государства Израиль было осуществлением исторической справедливости. Любое решение возможно на основе признания государства Израиль и его права на безопасность. … Обязательно должны учитываться права арабских народов, в том числе – палестинского народа. Я думаю, что решение может найдено только в результате взаимного компромисса» (2:160).
Тут два слабых места. «Историческая справедливость» в создании Израиля не играла роли. Израиль создавали вовсе не те евреи, которые пострадали от нацизма и погромов, а те, которые заблаговременно сбежали. В основном это были левые, социалисты, внутри которых деление шло только по отношению к насилию — «правыми» считались те, кто был за действия наподобие хамасовских, левыми считались противники террора.
«Историческая справедливость» требовала бы вообще перекроить всю политическую карту планеты.
Ключевое, однако, слово «безопасность». Это слово — как и «общественный порядок» — не просто нулевой термин, это обозначение симулякра, может быть, единственного реально существующего симулякра в истории. Никакой безопасности в принципе быть не может. Даже стремление к безопасности уже само по себе является величайшей опасностью, прежде всего, для окружающих, а затем и для самого человека, мыслящего в понятиях «безопасно/опасно».
«Безопасность» абсолютный фантом в отличие от «национальности». Национальность можно представить как систему договоренности, подобную договоренности о том, что люди, владеющие велосипедами, являются велосипедистами (что нимало не дает им оснований требовать себе особых велосипедных прав).
Впрочем...
«Осуждая политический авантюризм, антисемитизм и международные преступления палестинских экстремистов, мы все в то же время не имеем права допустить геноцида палестинского народа, кто бы его ни осуществлял».
Андрей Сахаров, 1976 год. Сочинения, т. 1, стр. 397.
Вот как Сахаров описал «застой»:
«Безобразное и жестокое, трагическое и героическое – ушло под поверхность относительного материального благополучия и массового безразличия. Возникло кастовое, глубоко циничное и, как я считаю, опасно (для себя и всего человечества) больное общество, в котором правят два принципа: «блат» (сленговое словечко, означающее «ты – мне, я – тебе») и житейская квазимудрость, выражающаяся словами – «стену лбом не прошибешь».
Тут верно уловлен цинизм как психологическая черта («цинизм-пофигизм», говорили в 1970-е, пародируя «марксизм-ленинизм»). К нашему времени этот цинизм превратился в глумливость у верхов и ледяную озлобленность низов. Тут отличие России от других тоталитарных стран, начиная с Китая.
Кстати, на Западе цинизма до сих пор нет, возможно, благодаря благодетельности демократии. Точнее, цинизм есть как раз у верхов — во всяком случае, Трамп не менее глумлив, чем Путин.
Хороша подмечена клановость, хотя это не исключительно российское явление, и в свободном мире клановость тоже постоянно образуется, но там она явление неустойчивое.
А вот самое интересное — слово «материальное благополучие». Относительное, но именно благополучие. Те, кто благодарен Хрущеву за хрущобы, забывают, что повышение «материального благосостояния советских людей» было лишь отголоском того всплеска изобилия, который состоялся в 1950-1960-е, и причина которого, как совершенно верно указывал тот же Сахаров в другом тексте, была в успехах науки. Науки, а не экономики. Всплеск был не очень долгим, хотя и спада не последовало. Слишком многое было выкинуто на ветер — в тоталитарных странах на безумные проекты вроде БАМа, в свободных на дворцы и яхты.
Люди в 1960-1970-е действительно стали намного лучше жить. О, номенклатура стала жить в десятки раз лучше, но и низы получили квартирки, дачки, машинки. Потом случился экономический застой, но и в Свободном мире случился1973 год и начался «неолиберализм» — вполне брежневская попытка решить проблему кризиса затягиванием поясов, причем чужих.
Сергей Ковалев в 1998 году писал, что Сахаров « долгое время лелеял надежду, что советская власть способна решиться на то, чтобы реформировать себя сама )опыт показал, что он был прав), и что при этом она не рухнет, а укрепится (опыт показал, что здесь он ошибался)».
Ошиблись оба. Власть — нимало не «советская», а созданный Лениным тоталитаризм на основе государственного капитализма — отлично реформировала себя, ликвидировав обременительный партийный аппарат. И власть не рухнула, укрепилась. Были потеряны колонии, хотя далеко не все, кто пытался уйти, смог уйти, но империя сохранилась, тоталитаризм сохранился, перестроив свою структуру в сторону большей гибкости к выгоде прежде всего для номенклатуры, не для «низов». Более того, в колониях — во всяком случае, в азиатских — сохранилась ровно то же власть. А рабам не так уж интересно, рабовладелец их в Кремле или ближе.
Я посмотрел серию Саус-парк, посвященную Кирку — умеренно забавно, но про добровольное прерывание беременности довольно точно. В мультфильме персонаж отвечает противнице запретов добровольного прерывания беременности — вот пророк говорит, что Бог «воззвал меня от чрева матери». Сейчас читал некролог Кирку одной римо-католички, там буквально:
«Он обнажал саму суть спора. «Почему вы присваиваете себе власть уничтожать маленького человека?» — спросил он молодую женщину. Когда другая студентка продолжала говорить о «плоде», а не о «ребенке», он спросил ее: «Но когда вы беременные, а ваша мать приносит вам детские вещи, она же говорит, что принесла их для ребеночка, а не для плода».
Чистая беспримесная демагогия, конечно. Как если бы я сказал: «Почему вы говорите, что хороните Чарльза Кирка? Вы хороните труп, разлагающееся тело, а не Чарльза Кирка. А если вы верите, что хороните Кирка, то зачем вы его зарываете? У трупа есть те же самые права, что у Кирка! Что изменилось? Он не может ходить и говорить? Но двухмесячный зародыш тоже не может ходить и говорить».
Главное в Кирке, как в Навальном, было лицо. Херувим. Рядом с Трампом он смотрелся как Дориан Грей рядом с портретом Дориана Грея.
Кирк говорил, что в США происходит нечто иррациональное, что он борется не с политическими оппонентами, а — тут он цитировал ап. Павла, — с духами злобы поднебесной (Еф 6:12). Но это означает, что политические оппоненты для него всего лишь бесноватые.
Мягко стелет, да жестко спать.
«He stripped the argument down to its basics. “Why should you have the ability to eliminate a smaller human?” he asked a young woman. When another student kept referring to a fetus rather than a baby, he asked her, “Do you go to a fetus shower or a baby shower?”
Существует ли человечество как целое?
Происходит ли накопление опыта, развитие людей, прогрессирует ли человечество как вид?
Можно спросить иначе, как это делали в 18 веке: существует ли прогресс, улучшаются ли нравы по мере улучшения условий жизни, развития науки и техники?
Если улучшение среды улучшает кого-то, то человечества не существует. У Платона не было холодильника, значит, Платон хуже любого современного владельца холодильника.
Если улучшение среды не улучшает даже владельцев холодильника, то человечества тем более не существует. Накопление знаний, идей, опыта не отражается ни на человечестве в целом, ни на отдельных людях. Мир идей, культуры, «ноосфера» сам по себе, человек сам по себе.
Очевидно, что вопрос поставлен неправильно. Это вопрос не о человечестве и не о человеке, а о мыслях и поведении.
Человечество не биологический вид, не совокупность людей, поскольку человек не животное, а человек. Человек способен к общению. Человечество есть общение людей друг с другом. Где разобщение, там нет не только человечества, но и человека, остается лишь животное из класса млекопитающих.
Надо спрашивать не улучшается ли человечество. Надо спрашивать, есть ли человечество, как мы спрашиваем, есть ли интернет.
Если есть человечество, есть история. Настоящая, человеческая. Где не состоялось человечества, там история человечества сменяется историей зверей.
На самом деле, обе истории так же переплетаются, как звериное, обезьянье и человеческое. Или расплетаются. Верный признак человечества: человечество не называет человека зверем, а зверь так человека называет. Человечество считает человеком даже вконец озверевшего человека, иначе человечество исчезает, теряет право называться человечеством и превращается просто в стаю, оберегающую свой лесок.
Человечество начинается в колыбели. Человек начинается с того, что видит других людей, и эти люди для него «они». Они, папа с мамой. Они, соседи. Они, одноклассники. Они, взрослые.
Если все идет по-людски, человек становится «я» и видит в других «мы». Личность обретает границы, видит границы других и умеет любить и жить вместе, не нарушая этих границ.
Этот путь не заложен генетически, он совершается в общении, трудом тех, среди кого живет человек, и его собственными усилиями.
Этот путь может скособочиться. И тогда появляется не «я», а «мы» — представление о себе как о части целого. Но человек не может быть частью целого, это иллюзия. Кто мыслит себя как часть «мы», тот на самом деле мыслит «мы» как часть себя. Не воспринимает другого как отдельное «я», и не солидарен с другим «я», а считает, что другой лишь часть его, подчиненная часть.
Тогда вместо полноценного «мы» появляется «не мы». «Мы, эндурцы» — единственные настоящие люди на земле, а все остальные — «не мы». Варвары, скоты, монстры. Есть «ближние» — те, кто часть меня, на самом деле, и они должны вести соответственно. А есть все прочие, которые «не мы», «дальние», а точнее — «не я».
Конечно, знания накапливаются, опыт накапливается, тексты аккумулируются. Но совершенно не обязательно освоить все знания, чтобы стать «я». Отвергнуть опыт — тоже путь не к совершенству. Можно быть отрезанным от всех сокровищ культуры и стать «я», стать личностью в одном человечестве с Сократом, Эразмом и Пупкиным. Но для того и говорил Платон, писал Эразм и вкалывал Пупкин, чтобы облегчить путь от «они» к «я», от «я» к «мы», чтобы каждый человек своими словами, делами, жизнью соединял себя и других людей в общение и общность, противостоящие кое-чему пострашнее смерти — эгоизму и разобщению.
Вчера я прочел, будто какие-то аппаратчики Московской Патриархии утверждают, митрополит Ювеналий так ценил о. Александра Меня, что готовил его поставление в епископы (с женой, конечно, пришлось бы развестись, но так часто делают, это канонично).
Митрополит Ювеналий не худший архиерей. То, что он гомосексуал, делало его очень уязвимым (а его секретаря о.Лазаря Солнышко, тоже гомосексуала, так просто убили в октябре 1990 года, пытаясь представить гибель Меня как разборку внутри геев). Но все-таки Поярков — агент КГБ (у меня на сайте есть его отчеты о том, как он с Нечаевым давал отпор иностранцам на фестивале 1957 года), а главное — карьерист и трус.
Вл.Ювеналий был добрый секретарь парткома и защитил Бурцева и Гайнова, когда те согласились не бузить. Но отца Александра допрашивали именно в его кабинете, и если бы потребовали, он бы сдал о.А. гебешником со всеми потрохами. Он прямо лгал в одном видеоинтервью начала 1990-х, когда утверждал, что о.Александр критиковал Якунина за выдвижение в депутаты и говорил, что священник должен проповедовать. Отец Александр инициировал выдвижение Якунина в депутаты, сам о.Глеб об этом не задумывался!
Вряд ли сам Поярков выдумал про Меня-епископа, это уж очень бредово. Но в разговоре с посторонним какой-нибудь его секретарь запросто мог такое нафантазировать — а что церемониться с быдлом?
У меня с вл. Ювеналием был случай... Году в 1992-м, наверное, я опубликовал заметку про женское священство, что не так уж это страшно. Он мне позвонил!!! Как ему достали мой номер — не знаю, может, дал Игнатий Крекшин, который тогда был его секретарем и еще не эмигрировал. Но позвонить мне, ж...денку-журналюге — воля ваша, это нетривиально. Питирим был просто плюнул при встрече. А он позвонил и ласково сделал выговор. Я, конечно, сделал стойку смирно и только поддакивал. Хотя думаю, что если бы на месте Ювеналия была Наталья Василевич или Ксения Лученко, особой разницы бы не было.
А потом вышла оперетта другого рода. На какой-то очередной тусовке памяти о.Александра я помянул, что о.Александр ласково называл Ювеналия «комиссар Жюв». Если сбрить бороду — похож! А если посмотреть «Раввин Яков» — просто две капли воды. Но «Раввин Яков» появился у нас только в перестройку, а о.А. говорил это сильно раньше.
Ювеналий страшно обиделся и сказал вдове о.А., что если я еще раз буду приглашен на такое собрание, он не рукоположит ее племянника Виктора Григоренко. Н.Ф. мне устроила разнос. Ну, о.Виктора рукоположили. Я с тех пор ни на какие встречи, посвященные о.Александру.
Так что про епископа — это, конечно, феерическое вранье.
После прочтения текста о митр. Ювеналии человек, который в 1999 году учился в московском лицее №1303 (химия), что ему один преподаватель рассказывал, будто патриарх Пимен Извеков в 1973 году предлагал отцу Александру Меню стать епископом (разведясь с женой).
Таким образом, может быть, не митр. Ювеналий Поярков источник восхитительной дезинформации о Мене. Извеков точно уж не стал бы ни предложений таких делать, ни рассказывать о них. Видимо, налицо еще один образчик гебешной спецоперации по зашумливанию информационного пространства. В принципе, не исключено, что это "баян", фантазия, характерного для людей в тоталитарном обществе. Но тут цель фантазии - представить в выгодном свете начальство. Такие баяны сочиняют замполиты в концлагерях - и вся Россия по сей день концлагерь (и пусть на меня не сердятся мемориальцы, но "Мемориал" изначально был жалким уголком гласности в концлагере, замполит подумал и разрешил). Как Сталин помиловал Луку Войно-Ясенецкого - за ничтожным зэком прилетел вертолет. Но здесь "милость" несостоявшаяся, и образ Меня оказывается скорее дискредитированным. Нормальному свяшеннику таких предложений не делают, а если делают, от них не отказываются. Мне кажется. Что-то тут пованивает.
Хотя, прямо скажу, видеть нового Меня в Уминском или Гуайта - пованивает куда больше. Ладно, отца Александра от этого не убудет, пусть молчалины, изображающие герценов, развлекаются.
Меня иногда обвиняют в зацикленности на КГБ. Мне кажется, ничуть, хотя целую книжку постепенно написал. При всей неприязни к органам, люди типа Чапнина и Кураева мне кажутся куда хуже и опаснее. То есть, конечно, Чапнин и Кураев агенты, но они хуже и опаснее не как агенты, а как самостоятельные акторы. Или кто у нас не агент... О, Лученко. Или Архангельский. Не агенты. Просто дозволенные либералы, ставшие недозволенными. Или из секулярных - Дудь, Гордеева. Они были мне противны, когда тут фрондировали, а теперь еще противнее. Но более всего я не понимаю тех, кто таким типом людей восхищается, слушает, тратит на них время и внимание... Ладно, кончаю ворчать. Конечно, мне просто завидно. мне-то Гундяев никогда не предлагал стать епископом! А должен был! В агенты, правда, меня вербовали, было дело, но отбрехался... На глазах у жены вербовали - назначил гебешник встречу у метро Фрунзенская, рядом с архивом древних актов, где я работал, так жена туда пришла с коляской с грудным младенцем - год, значит, 81-й. Она пешком пришла, часа полтора ходьбы, тогда с коляской было в метро не залезть. Боялась, что меня арестуют. А если бы арестовали, что бы она сделала?... Разбила бы главу младенца о гебешника?! А что она сделала бы с архиереем, который предложил бы мне развестить и стать епископом?!!!
Страх полезное эволюционное свойство — как тормоз в автомобиле. Но если в автомобиле работает лишь тормоз, то это не автомобиль, а груда железа, стоящая на месте. Поэтому идея, что психопаты это дети, которые не боялись наказаний из-за дефекта мозга, есть идея вздорная.
Психопаты разные, но наказания сами по себе не только не воспитывают нормальных людей, но часто вполне нормальных детей как раз делают психопатами и социопатами.
Страх есть сомнение, ему противоположна решимость — в том числе, в виде доверия, уверенности, веры.
Маслоу совершенно правильно критиковал религию, науку и «философию безопасности» за пропаганду страха как основного психического побуждения. Не надо бояться поражения, даже смерти.
Только бывает и позитивный страх, даже ужас. Этот страх похож на страх смерти, но это страх не прожить жизнь. Такой страх переполняет человека, когда он превращается из ребенка во взрослого. Не быть любимым, не быть самостоятельным, не быть собой — это ведь тоже смерть, смерть духовная. Тут Родос, тут прыгай — тут пропасть между детством и зрелостью, которая преодолевается не в один прыжок, и не всегда преодолевается, многие гибнут — душевно, становясь мертвыми душой. Ионычизация.
Это и есть «страх Божий». Страх не стать тем, кем зовет меня стать Создатель. Страх не дотянуться. Страх предать самого себя — только этот страх преодолевает страх быть преданным другими.
Про 9 псалом. Он довольно типичный. Текст хорош ясностью. Царь такого написать не мог, текст написан обывателем.
Царь не может проклинать негодяев, которые грабят бедняков — его царское дело этих негодяев на кол сажать.
Правда, акро-стих поносит как врагов унутренних, так и врагов внешних. Это ведь две совершенно разные группы людей и разные явления. Так что, этот псалом — искусственное соединение двух фельетонов? Да нет, конечно. С точки зрения юриспруденции иностранное вторжение — одно, а нападение бандита на дороге — совсем другое. Но мне, обывателю, по барабану: Гитлер придет и убьет, и бандит придет и убьёт. Психологически это ужасно точно, и, может, подпитывает ворчание на сильных мира сего как на «оккупационный режим».
Что до молитвы о том, что Бог переломал руки врагам и стер их в порошок так, чтобы их днем с огнем нельзя было найти, то это агрессивность?
Напротив, сие есть сублимация. Не царское это, а опять же — обывательское. Обыватель сидит и плачет, и у него из обывательских уст его вырываются бессвязные хрипы: «Чтоб тебя перевернуло и подбросило!» «Чтоб твои дети тебя съели!»
Главное — обыватель не взял кирпич или снайперское ружье, не обвязался взрывчаткой, а сублимировался в молитву. Это маленький шаг для космонавта, но большой шаг для маленького Акакия Акакиевича. Он не пошел срывать шинели, он поднял руки к небу. «Ввысь устремим сердца» — а что там наши сердца этой Выси крикнут, это уже другой вопрос. Лишь бы в Высь логосом, а не в морду кулаком. Да в морду кулаком нормальный обыватель типа меня и не ткнет, ресурса нет, кулачонка маахонький, сколиоз, тромбоз и кифоз большие, да и морда недосягаема.
Главное же: обыватель сказал Богу спасибо. Почему? Ведь Бог никого из обидчиков не наказал, завоевателя не прогнал, оккупанты проклятые топчут, депортация депортируется, геноцид геноцидится, освенцим гулагизируется... «Отечество славлю, которое есть, но трижды — которое будет»? Э нет, я не отечество славлю, я Отца славлю. Отечество абстракция, Отец живая теплая и, ласт нот лиист, повернутая ко мне, даже повернутая на мне реальность. Как же тут не обомлеть, не крикнуть «аллилуйя» и не поменять штаны, которые я со страху перед оккупантом описал, на псалтирь какого-нибудь подарочного издания с золотым обрезом?! Золотой обрез, в отличие от обычного, не стреляет, зато от молитвы отдача посильнее будет!
В субботу 13 сентября 2025 года на марше ультра-правых в Лондоне Чарльза Кирка воспевали громко, несли портреты, лозунги «Я тоже Чарли» (отсылка к Шарли, пишется так же) и баннер с цитатой из него: «Бог, семья и страна — в такой последовательности». Ничего не напоминает? Правильно: Кирхе, кюхе, киндер. Церковь, кухня, дети.
Говорил он вежливо, да. А содержание?
Убитого Флойда он назвал «мешком дерьма», «scumbag». Если видел черного пилота, шутил: «Надеюсь, он умеет рулить». Подозревал, что Харрис имеет негритянскую примесь.
«Джо Байден — коррумпированный тиран, пускающий пузыри, страдающий деменцией и Альцгеймером, которого, если честно, надо отправить в тюрьму или казнить за его преступления против Америки».
Такой вот мирный человек. Вез автобус с поклонниками штурмовать Капитолий 6/1/20.
И все это — тут главное в Кирке, что отличает его от Трампа и основного потока ультра-правых — под густым религиозным соусом. Он вообще заявлял, что главное для него создать сеть «библейских колледжей». Создать «библейского гражданина», «bible citizen», где бы преподавали «иудео-христианские ценности». Вы думаете, он туда раввинов пригласит? Или хотя бы «либеральных» теологов? А ведь его можно вставить в Библиологический словарь как пример манипуляции Библией. Создать онлайн курсы, которые бы говорили о «христианском фундаменте США и изгнали бы вокизм с кафедр американских церквей». «Вокизм» — это на арго современных ультра-правых либерализм, демократия, гуманизм и т.п.
Цитирую его: «Что такое быть гражданином по Библии? Откуда происходят права человека? Какая форма правления лучшая? Дает ли Библия ответ на то, какую систему порядка мы должны создать? Было ли создание нашей нации проектом деистов или итогом протестантского движения?»
Кстати, тут он прав — «борьба за независимость» больше вдохновлялась черносотенным протестантизмом, чем деизмом Вашингтона, в короле видели антихриста, а не тирана.
Другое дело, что образовательные проекты Кирка буксовали, не пользовались успехом. Он был востребован именно как трампист, а Трампа он, по его собственным словам, любил (цитирую его интервью 2022 года Айзеку Стенли-Бекеру).
Тут уже не вопрос политики. Руки прочь от Библии! Нигде в Библии не найти ненависти к мигрантам и различения «законных» и «незаконных» мигрантов. Библия написана людьми, которые жили всегда под монархами — своими или чужими.
Веками для евреев «сенат», «республика» были названиями учреждения ненавистных завоевателей. Слова «голосование» они, разумеется, не знали и не голосовали никогда.
А что Кирк не брызгал слюной во время разговора, очень приятно, конечно. Но внимание к этому обстоятельству само по себе показывает понижение уровня культуры. Шариков приоделся, прочел «Политику» Аристотеля (Кирк это упоминал особо), но остался он все равно душителем.
Смерть Кирка теперь используется для атаки на свободу слова. Да и раньше эта свобода слова отнюдь не была такой абсолютной, как утверждали американцы самых разных оттенков — история Сноудена тому яркое доказательство.
Радует одно: Кирк не поминал Христа. Совсем как антихрист в изображении Владимира Соловьева.
Ксенофобия — древнее явление. До 1950-х годов ксенофобию оправдывали недостатком ресурсов: работы и еды на всех не хатит. На этом поднялся Гитлер, защищал немецких рабочих от иностранцев (сам он был иностранцем, кстати). 1960-е годы стали золотым десятилетием Запада: еще работали выгоды от колониализма, уже не приходилось тратиться на колонии. Процветание и «государство всеобщего благосостояния» — так не очень верно переводят welfare, «благополучие». Пенсии, пособия, отпуска и прочие неслыханные до коонца 19 века явления.
Ксенофобия переключила аргументацию: чужаки плохи не потому, что отбирают работу, а потому что не хотят работать. Желают жить на пособия. Лодыри.
При этом в западных странах огромное количество людей не работает, но и не регистрируется как безработные — хватает других источников для существования, богачей стало много. В США не работает 100 миллионов человек работоспособного возраста, но только 7 миллионов из них ищут работу, зарегистрированы как безработные и имеют основания негодовать на приезжих, желающих работать.
Надо помнить, что в Германии в 1950-е годы именно приезжие турки подняли экономику, разрушенную войной.
Кстати, меня тут тролль вопрошал, какая связь между девизом Кирка «Бог, семья и страна» и «Кирхе, кюхе, киндер». Тролля я забанил без разговоров, а тут поясню. Что на первое место ставится религия — понятно. «Кухня» — место, где собирается семья, поддерживается совместной трапезой. «Дети» — это будущие граждане страны.
На самом деле, отличие есть. Вильгельм II этим девизом отказывал женщинам в правах: мол, ваше дело рожать солдат. Кирк отказывает государству в контроле над гражданами. Мол, семья первична. Общее у этих консерваторов — утверждение мужчины в качестве альфа-самца. Но и в отношении к государству Кирк и прочие американские альтра-правые вовсе не анархисты. Они против государства, когда его действия им не нравятся, но они любят государство и вовсю им пользуются ради своих целей.
«Разобщенность человечества угрожает ему гибелью. Цивилизации грозит: всеобщая термоядерная война; катастрофический голод для большей части человечества; оглупление в дурмане «массовой культуры» и в тисках бюрократизированного догматизма; рас¬пространение массовых мифов, бросающих целые на¬роды и континенты во власть жестоких и коварных де¬магогов; гибель и вырождение от непредвидимых результатов быстрых изменении условии существования на планете» (Cахаров, 1:70).
Сахаров развивался, и очень быстро. В этом тексте 1968 года огромное количество неверных штампов, но неверные штампы интересны у гения.
Штамп, что сама по себе разобщенность человечества грозит ему гибелью. Единство человечества не гарантирует, что оно не погибнет.
Штамп, что массовая культура — оглупляющий дурман. Этот штамп в наши дни заменил «массовая культура» на «социальные сети».
Штамп — позитивистский, сциентистский — про «научный метод»:
«Еще не стал реальностью научный метод руководства полити¬кой, экономикой, искусством, образованием и военным делом. «Научным» мы считаем метод, основанный на глубоком изучении фактов, теорий и взглядов, предполагающий непредвзятое, бесстрастное в своих выво¬дах, открытое обсуждение».
Сегодня никто не заикнется про «научное руководство» человечеством. Но идея, кажется — кажется! — жива, теперь она говорит об искусственном интеллекте как решающем факторе развития человечества.
Наконец-то посмотрел ролик с Кирком. Помилуйте, да он просто нацик, причем типично немецкий нацик, арийский, не английский. Вся его цивильность и ум — как у Джордана Питерсона и могут обаять или ввести в заблуждение только плохо образованных людей, которые больше просмотрели кинофильмов, чем прочли книг, которые больше сидят в соцсетях, чем в библиотеках. Таких людей, к сожалению, очень много. Собственно, это тот же Навальный по ухваткам и приемчикам. Меня потряс адвокат Анатолий Пчелинцев, который у меня бывал на программах, защищал несправедливо посаженных, однако тут присоединился к еп. Сергея Ряховскому: «К сожалению, некоторые западные церкви извратили христианство вплоть до благословения однополых браков. Против чего, в том числе, и выступал Чарли Кирк. В этих условиях Россия остается оплотом здорового консерватизма».
«Здоровый консерватизм» это как «здоровенная опухоль».
Столыпин любил говорить «на легком тормозе вперед». Он был идиот? Да нет, есть даже известный феномен, когда в жару кажется, что дорога, подымающаяся вверх, идет вниз. Но жать на тормоза, даже легко, все-таки не следует — иллюзия в твоей голове, дорога — вверх!
«Я — словно он», «миту» — это заявление о том,и что я не такой, как «он», но я жертвую различием в пользу солидарности. Это — эмпатия, солидарность с непохожим на себя (чернокожим, женщиной, инвалидом).
Симпатия — это декларирование сходства. Я — не «словно» он, я точно как он. Я белый, гетеросексуал, здоровый, богатый, улыбающийся.
Кирк и проповедовал, что эмпатия — зло, симпатия — хорошо. Он исходил из того, что эмпатия лжет. Нельзя сочувствовать непохожему на тебя, это прикрытие какого-то расчета.
Бывает открытость к тем, что похож на тебя. Неплохо, но нужна открытость к тому, кто на тебя не похож.
Кирк... У меня два личных момента: (1) я был там, где его убили — в университете Прово, в 2013 году, так что довольно живо это представил (2) в 1994 году я был у вдовы Рассела Кирка — и вот этот Кирк — да, консерватор, внушающий уважение. Она жила в большом поместье — уж не знаю, мужнино или ее собственное — и потрясла меня тем, что после обеда в ресторане попросила положить остатки еды в картонную коробку, я первый раз в жизни узнал, что так делают (но я и в ресторане был во второй раз в 40-летней жизни). Правда, с ней у меня общего языка не нашлось, но я всласть наговорился с ее библиотекарем — американец, но нормальный такой интеллигент.
Что до Кирка. Как и Путин, он вежливо проповедовал жуткие вещи. И вот мне жена кинула — Анна Фридляндская, окончила православный филаретовский институт, подписана на меня (вряд ли читает) пишет:
«Чарли Кирк боролся как лев за правду, справедливость и Израиль. Те, кто не смогли победить его в общественной дискуссии, просто убили его. «Исламизм — это меч, которым левые пользуются, чтобы перерезать горло Америке», — Чарли Кирк».
Ну что сказать — людоедская эпитафия людоеду... И вслед за Аквинатом повторю: изготовитель фальшивых идей опаснее фальшивомонетчика, идеи дольше циркулируют.
Вежливость и сдержанность Кирка... В 1970-е таких было много — молодчиков из райкомов и горкомов. Среди них не было нервных. Все гебешники вежливые и сдержанные. Пока нет приказа отлупцевать тебя.
А идея, что если убили, то не смогли возразить, просто неверная. Убивают потому, что хотят убить, только и всего. И к израильтянам, которые убивают десятки тысяч людей, это тоже относится. Убивалка воспалилась — и куда сильнее, чем у тех, кто убивал 7 октября. С убийцей Кирка, насколько я понимаю, та проблема, что он нимало не левый — ну откуда среди мормонов левые...
И какое лицемерие – о, Кирка убили в университете, он просто мирно разговаривал – когда в других университетах людями с другими идеями разговаривать не дают, когда университетскую автономию полиция пришла и растоптала – мол, не мешайте студентам учиться. Двойной стандарт-с… Защищать Газу – нельзя, призывать сделать из Газы курорт для Трампа – можно…
Я выпустил книгу "Евангелия": 500 страниц, мои переводы Евангелия от Марка и евангелия Фомы, а также четыре синодальных перевода евангелий, но с уникальным оформлением: без нумерации фраз и глав, как обычный художественный текст, читается намного легче, ближе. Не скажу, что заменяет благодать, но ослабляет барьер "уважительности". Тираж был 100 экземпляров, осталось немного, стоимость 1000 р. Пишите yakovkrotov@yandex.ru. Недавно я обнаружил, что есть построенное по аналогичному принципу английское издание Библии 2016 года, называется Reader Bible.
Можно книгу и не покупать, а просто поддержать: сбер 903-6775359.
Пишу я с 1976 года почти каждый день, в сети с 1993 года, сайт создан в 1997 году, пополняю почти каждый день. Темы моих заметок: история, человек, свобода, вера.
Мне можно перевести за рубежом деньги на пейпел: yakov.krotov.donations@gmail.com. Бывают оказии, могут передать, к тому же деньги нужны и на оплату хостинга сайта, который по ту сторону бугра.
Моя почта: yakovkrotov@yandex.ru
Фотографии тут, если иного не указано, сделаны мной. Стараюсь каждый день фотографировать (телефоном).
Для поиска по сайту можно также в google в поисковой строке набрать http://krotov.info, а затем нужное слово.
